На заставе богатырской

Так уж повелось испокон веков: родную землю защищали богатыри. Ездили по краю поля русского, посматривали — не шалят ли где разбойники, не жгут ли враги сёла мирные, не мучают ли людей.

И вот однажды сел Илья Муромец на своего вороного коня, попрощался с селом Карачаровым и отправился в дозор.

По пути заглянул в соседнее село, стукнул булавой по стене высокого терема — дранка с крыши посыпалась.

—  Эй, Добрыня! — кричит. — Хватит тебе бока обминать, поедем со мной в дозор, а то, слышно, вороги опять объявились!

Вышел Добрыня Никитич, облокотился локтем на угол —  терем покосился.

—  Чего стучишь, Илья?

—  Поедем со мной в дозор!

—  Нет, —  отвечает Добрыня. —  Не поеду.

—  Причина? —  нахмурился Илья.

—  Коня жалко: запалю. Весна придёт, на чём буду пахать?

—  Другого возьми, не один у тебя конь!

—  Другие некованы. Да зови ты Алёшку Поповича, он лёгок на подъём, — поедете, а я уж погожу пока…

—  Ну смотри, Добрыня, не промахнись! — сурово ответил ему Илья и так проскакал по селу, что листья с тополей все осыпались.

Въехал он в другое село. Нашёл избу Алёши Поповича. Хотел постучать булавой по стене, да видит — сам хозяин во дворе с одром возится, оглобли прилаживает. Рядом конь буланый травку щиплет.

— Эй, Алёшка! — кричит Илья Муромец через забор.— Поедем со мной в дозор! Ты небось слышал: половцы кругом рыщут?

—  Слышать-то слышал, только не поеду я с тобой, дядька Илья!

—  Причина? — пуще прежнего нахмурился Илья Муромец.

—  Да я, видишь, в Киев собрался, пшеницей торговать.

—  Что за спешка?

—  У меня скоро свадьба  —  деньги нужны.

— Ну, смотри, Алёшка, промахнёшься! — ответил ему Илья Муромец и один — туча тучей  — поехал в дозор.

Весь день-деньской, весь вечер скучный и всю длинную ночь дозором землю объезжал — всё врагов окаянных высматривал да выслушивал, глаз не сомкнул, а под утро наткнулся на половцев. Глянул — врагов тьма-тьмущая. Шлемы их на зорьке алеют, что клевер в поле.

Видят враги, что один богатырь, кинулись на него, и началась битва неравная.

Трудно пришлось Илье Муромцу одному. Всю кольчугу его стрелами истыкали. Шлем мечами помяли. Латы копьями погнули. Но не испугался богатырь. Выстоял. Много он врагов покрушил  — кого конём помял, кого копьём достал, кого булавой побил, а остальных щитом за реку оттеснил.

Отступили половцы. Скрылись. А Илья Муромец слез с коня, напился воды и прилёг отдохнуть. Умаялся.

А уж солнышко поднялось. Птицы поют. Клевер мёдом пахнет. Придремнул Илья. Вдруг слышит —  родная земля стонет. Вскочил он на ноги и видит: чёрным дымом охвачена его сторона. И понял богатырь, что это половцы с другой стороны подступили.

Сел на коня. Поскакал.

Подлетает к деревне, а навстречу ему  — Добрыня Никитич, пеший, без коня. В руке меч сломанный. На левом плече щит, весь изрубленный.

—  Беда! — кричит Добрыня. — Половцы напали! Едва отбился!

—  А где же твой конь, Добрыня? В конюшне овёс ест или пашню пашет? — сурово спрашивает его Илья Муромец.

—  Коня половцы угнали… — потупился Добрыня.

—  То-то! Говорил тебе, Добрыня, — промахнёшься! А ну, беги скорей в Карачарово, поклонись мужикам, они тебе коня дадут.

—  А меч?

—  А меч у меня в избе возьми — тот, что полегче, за ухватами стоит. Да поторапливайся: вон Алёшкину деревню жгут.

Побежал Добрыня в Карачарово. Поклонился мужикам — дали ему богатырского коня, а меч сам нашёл за ухватами.

И вот уже скачут два богатыря на пожарище, а навстречу им бежит Алёша Попович. Весь в поту, в пыли, рубаха порвана. В руках — обломок оглобли.

—  От кого бежишь? — сурово спрашивает его Илья Муромец. — И не стыдно тебе зайцем бегать?

—  Не до стыда тут! — отвечает Алёша. — Половцы нашу деревню жгут. Невесту мою в полон взяли. Помогите!

—  «Помогите!» — передразнил его Илья Муромец. — А ты где был?

—  В Киев поехал пшеницу продавать.

—  Что же ты не откупился от врагов золотой казной?

—  Нет золотой казны: всё враги отняли — и пшеницу, и коня… Я сам едва от них отбился. Помогите!

—  Я ли тебе не говорил: смотри, Алёшка, промахнёшься! Так и вышло. А ну, беги скорей в Карачарово, поклонись мужикам — проси коня. Потом в кузницу заверни к моему деду, он тебе лук со стрелами и доспехи даст. Да поторапливайся, если хочешь свою невесту выручить!

Кинулся Алёша Попович со всех ног в Карачарово. Поклонился мужикам — дали ему коня как раз по его нраву — горячего, озорного. Кузнец кольчугу дал, латы и лук со стрелами калёными — только воюй, богатырь.

И вот поскакали три богатыря. Догнали половцев, и началась тут битва страшнее прежней. Половцы бьются — жалко добычу терять. Богатыри же не на жизнь, а на смерть за своих встали.

Налетели половцы, как вороньё, только не на тех напали!

Алёша Попович с одной стороны отбивается. Добрыня Никитич  — с другой, а Илья Муромец сразу на две стороны бьётся, да так — куда шлемы, куда головы половецкие летят. Побьёт-побьёт врагов — оглянется:

—  Хорошо, ребята! Нажми!

—  Стараемся! — отзовётся Добрыня, а сам рубит врагов, как капусту.

—  Старайся, только точней секи, а то меч затупишь, чем хозяйка лучину щепать будет?

Потом повернётся к Алёше Поповичу и того подденет:

—  Эй, Алёшка! Что-то ты вяло ратуешь! Вроде бегать ты резвее. Вот ужо невесте расскажу!

—  Не надо, дядька Илья! Лучше одного против половцев поставь  — мне легче будет! — А сам всё ближе пробивается к половецкому обозу, где наши пленники сидят.

Не оставил его Илья Муромец одного  — жалко хорошего богатыря: ещё убьют, ведь и так бывает…

Бросился он на помощь Алёшке, да с такой силой, что побежали половцы. Кинулись богатыри за ними. Били их до самого края поля русского. Немногие понесли свои ноги, да и тех догнали калёные Алёшины стрелы.

Никто не ушёл.

Кончилась битва.

Илья Муромец снял шлем. Вытер пот. Смотрит  — люди к ним бегут. Алёшкина невеста впереди всех.

Добрыня сел на камень, стал меч точить.

Алёша Попович лук развязал, навстречу невесте заторопился. А Илья Муромец и кричит ему:

—  Завтра в дозор поедешь?

—  Поеду! — отвечает Алёша Попович.

—  А ты, Добрыня?

—  И я поеду.

Так и стали с той поры неразлучны три богатыря.

Много у них было тяжёлых битв. Много ран было получено. Много поту-крови пролито за свой народ.

Выедут в поле. Глянет Илья Муромец из-под рукавицы — кто-то землю бесстыже копытит. Присмотрится  — враг.

—  А ну-ка, Алёшка, — скажет. — У тебя верный глаз. Проучи.

И ни разу не уходил враг от Алёшиных стрел.

А случится, целый полк прорвётся, — тут уж Добрыня Никитич свой острый меч вынимает.

А если целая туча врагов нагрянет —  тут уж и сам Илья Муромец плечи расправит да булавой богатырской поиграет…

Так и стоят три богатыря на краю поля, а за ними, за холмом, спокойно лежит русская земля.

КОНЕЦ