Иван – крестьянский сын и Чудо-Юдо

некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка.

Жили они – не ленились, целый день трудились, пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, города-села огнем спалить.

Затужили старик со старухой, загоревали. А сыновья утешают их:

– Не горюйте, батюшка и матушка, пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть. А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка остается: он еще очень молод, чтоб на бой идти.

– Нет, – говорит Иван, – не к лицу мне дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Не стали старик со старухой Иванушку удерживать да отговаривать, и снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят – кругом ни одной живой души нет, все повыжжено, поломано, стоит одна маленькая избушка, еле держится. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

– Здравствуй, бабушка, – говорят братья.

– Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь держите?

– Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.

– Ох, молодцы, за дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил, лютой смерти предал. Ближние царства – хоть шаром покати. И сюда заезжать стал. В этой стороне только я одна и осталась: видно, я чуду-юду и на еду не гожусь.

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

– Ну, братцы, – говорит Иван, – заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди на дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калинов мост не пропустить.

В первую ночь отправился на дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел на реку Смородину – все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Он лег под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке, никак заснуть не может. Не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине. Смотрит – под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить, спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали – выезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинова моста – конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:

– Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван – крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился – так на бой не сгодился. Я его на одну руку посажу, другой прихлопну – только мокренько будет!

Вышел тут Иван – крестьянский сын, из-под моста и говорит:

– Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив ясного сокола, рано перья щипать. Не узнав доброго молодца, нечего хулить его. Давай-ка лучше силы пробовать; кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко ударились, что кругом земля простонала.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван – крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три головы.

– Стой, Иван – крестьянский сын! – кричит чудо-юдо. – Дай мне роздыху!

– Что за роздых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна! Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились.

Иван – крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

– Ну, что, не видел ли чего?

– Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.

Иван ему ни словечка на это не сказал.

На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.

Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калинов мост и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались – выезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калинов мост въехал – конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился… Чудо-юдо коня – по бокам, ворона – по перьям, пса – по ушам!

– Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван – крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился – так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!

Выскочил Иван – крестьянский сын из-под калинова моста:

– Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще неведомо, чья возьмет.

Как махнет Иван своим булатным мечом раз, два, так и снес у чуда-юда шесть голов.

А чудо-юдо ударил — по колена Ивана в сыру землю вогнал. Иван – крестьянский сын захватил горсть земли и бросил своему супротивнику прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы.

Потом взял туловище, рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а девять голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся, лег и заснул.

Утром приходит средний брат.

– Ну, что, – спрашивает Иван, – не видал ли ты за ночь чего?

– Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар рядом не пищал.

– Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу!

Привел Иван братьев под калинов мост, показал им чудо-юдовы головы.

– Вот, – говорит, – какие здесь по ночам мухи да комары летают! Вам не воевать, а дома на печке лежать.

Застыдились братья.

– Сон, – говорят, – повалил…

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

– Я, – говорит, – на страшный бой иду, а вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист – выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришел Иван – крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.

Только пошло время за полночь, сыра земля закачалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали… Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калинов мост – конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона – по перьям, пса – по ушам!

– Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван – крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился – так на бой не сгодился: я только дуну – его и праху не останется!

Вышел тут из-под калинова моста Иван – крестьянский сын:

– Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!

– Это ты, Иван – крестьянский сын! Зачем пришел?

– На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.

– Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван – крестьянский сын чуду-юду:

– Я пришел ни тебе сказки рассказывать, ни твои слушать. Пришел я насмерть воевать, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, черкнул по ним своим огненным пальцем – и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану – крестьянскому сыну: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем жжет-палит, искрами осыпает, по колено в сыру землю вгоняет. А сам посмеивается:

– Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван – крестьянский сын?

– Что за отдых! По-нашему – бей, руби, себя не береги! – говорит Иван.

Свистнул он, гаркнул, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья остались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат.