Сасрыква в колыбели. Приручение араша

Возвращение из похода нартов, братьев Сасрыквы, совпало с днем его рождения. Братья вернулись с большой добычей.
Подходя к дому, братья запели песню, извещавшую мать об их возвращении.
Сатаней Гуаша, услышав песню, воскликнула:
— Унан, какая радость, невредимыми вернулись мои сыновья!

Но ее охватило раздумье: возвращение сыновей ее и радовало и тревожило. Что скажут они, когда увидят младенца? Что она ответит, если они спросят — кто отец ребенка? Раз родился ребенок, нельзя его скрыть. Об этом узнают, если не сегодня, то завтра… «Так пусть же сейчас узнают, что у них родился брат!» — решила она и, подняв колыбель ребенка, поставила ее во дворе, под ветвистым ореховым деревом.
Нарты въехали во двор и спешились. Каждый при этом гулко ударил плетью о землю. Затем они вошли в свой большой дом и уселись за длинным накрытым столом. Они ели и пили, провозглашая здравицу матери. Младшие нарты обслуживали за столом старших братьев.
Три младших нарта вышли во двор. Вдруг они заметили под ореховым деревом колыбель. Она качалась сама, и в ней спал ребенок глубоким спом. Удивленные нарты окружили колыбель. Один из них хотел остановить движение люльки. Но едва он коснулся ее рукой, как пошатнулся и упал. То же самое повторилось и с двумя его братьями.
— Айт (Айт! — возглас, выражающий возмущение.), что случилось с нами?! Мы великанов побеждали, а детскую колыбель не можем остановить! — закричали братья и бросились гурьбой помогать друг другу. Но не тут то было — скоро братья упали от усталости и уснули возле колыбели, так и не добившись ничего.
Сасрыква мирно спал, он даже не заметил возни братьев вокруг него. Во сне он рос. Как только он уперся головой и ногами в стенки колыбели, тотчас проснулся и привстал. Он увидел, что возле колыбели спят трое нартов, но не окликнул их.
— Мама, мама! — закричал Сасрыква.
— Я здесь, что ты хочешь, сыночек? — отозвалась Сатаней Гуаша.
Она не отходила от стола, где ее сыновья пировали, во все время думала о ребенке.
— Мама, где мой конь, я хочу прокатиться верхом,— сказал Сасрыква и выскочил из колыбели.
— Дитя мое, в ту ночь, когда ты появился на свет, родился и конь для тебя. Сейчас его приведут.
Она тотчас послала человека, чтобы он оседлал и привел коня. Но вскоре прибежал конюх и рассказал, что присланный не смог даже взнуздать коня. Он только собрался его заарканить, как конь ударил копытом и разбил ему голову.
— Айт, собачий сын,— так ему и следует, если не сумел накинуть аркан на жеребенка! — сказала Сатаней Гуаша, рассердившись, и послала другого.
Но второй посланец погиб от огненного дыхания, выходившего из ноздрей коня,— он почернел и превратился в уголь.
— Опять случилась беда! — сообщили конюхи. Еще больше рассердилась Сатаней Гуаша.
— Айт, несчастный, неужели он был из воска, что растаял от дыхания коня! — сказала она и тут же хотела послать третьего.
Но Сасрыква крикнул:
— Не беспокойся, мама! Я знаю, где мой конь, я пойду и приведу его.
— Подожди, нан,— люди скажут, что нарты пожалели брату дать коня со своего двора. Сейчас тебе приведут другого коня.
И Сасрыкве оседлали коня из нартского табуна. Сасрыква вскочил на него, но конь ушел в землю по колена. Привели другого коня, но и тот не выдержал богатыря. Ни один конь из табуна не подошел.
Тогда Сасрыква, взяв уздечку, пошел к своему арашу.
Подойдя к нему, он сказал:
— Зачем ты, Бзоу, губишь людей? Что тебя сердит?
Конь со ржанием повернулся к нему и стал тереться головой о его плечо. Сасрыква взнуздал араша и привел его во двор. Сатаней Гуаша с радостью встретила сына, передала ему железное седло, которым он и оседлал коня.
— Пусть будет кормом тебе эта молотая сталь,— сказала мать Сасрыквы, протягивая Бзоу полную торбу.
Сасрыква вскочил на араша, и тот полетел в горы, стараясь ударить всадника о скалу и отбить ему ногу; но Сасрыква разгадал эту хитрость и вовремя подтянул ногу. Тогда Бзоу помчался к морю, чтобы утопить Сасрыкву. Тот, подобрав поводья, стал на седло. Тут Бзоу ринулся ввысь, чтобы разбить его о небесную твердь. Но Сасрыква скользнул под живот араша. Тогда араш кинулся стремглав вниз, чтобы ударить его о землю. Сасрыква устроился на седле, поджав ноги. Почувствовал араш власть всадника и подчинился ему.
Сасрыква стал приучать коня к послушанию: чтобы он почувствовал еще больше силу хозяина, перебрасывал его через нартский дом, при этом он успевал обежать дом и поймать коня на лету.
За время испытания араша Сасрыква вырос на один локоть и вершок. Это удивило нартов, и они подняли тихий ропот:
— Милая матушка, кого видят наши глаза? Мы ждем твоего слова. В жилах Сасрыквы течет нартская кровь, и он не отстанет от нартов в удальстве. В это мы верим. Но наш отец-старик, больной, слепой, сидит у очага. Не от него же родился Сасрыква! Прости нас за дерзкие слова. Чей же он сын, и какого он рода?!
— О, славные мои сыновья! Клянусь моей жизнью, вам стыдится за него не придется. Этот мальчик, который стоит с вами рядом, настоящий нарт. Ни в чем он вам не уступит, хотя и не зачат в материнской утробе. О, сыновья мои, он рожден по воле высших сил. Его образ впервые был воплощен в камне, лежавшем на берегу Кубань-реки, и ему суждены многие подвиги.