Как старуха нашла лапоть

Шла по дороге старуха и нашла лапоть. Пришла в деревню и просится:
– Пустите меня ночевать!
– Ну, ночуй – ночлега с собой не носят.
– А куда бы мне лапоть положить?
– Клади под лавку.
– Нет, мой лапоть привык в курятнике спать.
И положила лапоть с курами.

Утром встала и говорит:
– Где-то моя курочка?
– Что ты, старуха, – говорит ей мужик, – ведь у тебя лапоть был!
– Нет, у меня курочка была! А не хотите отдать, пойду по судам, засужу!
Ну, мужик и отдал ей курочку.
Старуха пошла дальше путем-дорогой. Шла, шла – опять вечер.
Приходит в деревню и просится:
– Пустите меня ночевать!
– Ночуй, ночуй – ночлега с собой не носят.
– А куда бы мне курочку положить?
– Пусть с нашими курочками ночует.
– Нет, моя курочка привыкла с гусями.
И посадила курочку с гусями.
А на другой день встала:
– Где моя гусочка?
– Какая твоя гусочка? Ведь у тебя была курочка!
– Нет, у меня была гусочка! Отдайте гусочку, а то пойду по судам, по боярам, засужу!
Отдали ей гусочку. Взяла старуха гусочку и пошла путем-дорогой. День к вечеру клонится. Старуха опять ночевать выпросилась и спрашивает:
– А куда гусочку на ночлег пустите?
– Да клади с нашими гусями.
– Нет, моя гусочка привыкла к овечкам.
– Ну, клади ее с овечками.
Старуха положила гусочку к овечкам.
Ночь проспала, утром спрашивает:
– Давайте мою овечку!
– Что ты, что ты, ведь у тебя гусочка была!
– Нет, у меня была овечка! Не отдадите овечку, пойду к воеводе судиться, засужу!
Делать нечего – отдали ей овечку.
Взяла она овечку и пошла путем-дорогой.
Опять день к вечеру клонится. Выпросилась ночевать и говорит:
– Моя овечка привыкла дома к бычкам, кладите ее с вашими бычками ночевать.
– Ну, пусть она с бычками переночует.
Встала утром старуха:
– Где-то мой бычок?
– Какой бычок? Ведь у тебя овечка была!
– Знать ничего не знаю! У меня бычок был! Отдайте бычка, а то к самому царю пойду, засужу!
Погоревал хозяин – делать нечего, отдал ей бычка.
Старуха запрягла бычка в сани, поехала и поет:

– За лапоть – куру,
За куру – гуся,
За гуся – овечку,
За овечку – бычка…
Шню, шню, бычок,
Соломенный бочок,
Сани не наши,
Хомут не свой,
Погоняй – не стой…

Навстречу ей идет лиса:
– Подвези, бабушка!
– Садись в сани.
Села лиса в сани, и запели они со старухой:

Шню, шню, бычок,
Соломенный бочок,
Сани не наши,
Хомут не свой,
Погоняй – не стой…

Навстречу идет волк:
– Пусти, бабка, в сани!
– Садись.
Волк сел. Запели они втроем:

Сани не наши,
Хомут не свой,
Погоняй – не стой…

Навстречу – медведь:
– Пусти в сани!
– Садись.
Повалился медведь в сани и оглоблю сломал.
Старуха говорит:
– Поди, лиса, в лес, принеси оглоблю!
Пошла лиса в лес и принесла осиновый прутик.
– Не годится осиновый прутик на оглоблю.
Послала старуха волка. Пошел волк в лес, принес кривую, гнилую березу.
– Не годится кривая, гнилая береза на оглоблю.
Послала старуха медведя. Пошел медведь в лес и притащил большую ель – едва донес.
Рассердилась старуха. Пошла сама за оглоблей.
Только ушла – медведь кинулся на бычка и задавил его. Волк шкуру ободрал. Лиса кишочки съела. Потом медведь, волк да лиса набили шкуру соломой и поставили около саней, а сами убежали.
Вернулась старуха из леса с оглоблей, приладила ее, села в сани и запела:

Шню, шню, бычок,
Соломенный бочок,
Сани не наши,
Хомут не свой,
Погоняй – не стой…

А бычок ни с места. Стегнула бычка, он и упал. Тут только старуха поняла, что от бычка-то осталась одна шкура.
Заплакала старуха и пошла одна путем-дорогою.