Слепая лошадь. Ушинский Константин Дмитриевич
Давно, очень уже давно, когда не только нас, но и наших дедов и прадедов не было еще на свете, стоял на морском берегу богатый и торговый славянский город Винета; а в этом городе жил богатый купец Уседом, корабли которого, нагруженные дорогими товарами, плавали по далеким морям.
Сказка о том, как жила-была последняя Муха. Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк
Как было весело летом!.. Ах, как весело! Трудно даже рассказать всё по порядку… Сколько было мух, – тысячи. Летают, жужжат, веселятся… Когда родилась маленькая Мушка, расправила свои крылышки, ей сделалось тоже весело. Так весело, так весело, что не расскажешь. Всего интереснее было то, что с утра открывали все окна и двери на террасу – в какое хочешь, в то окно и лети.
— Какое доброе существо человек, – удивлялась маленькая Мушка, летая из окна в окно. – Это для нас сделаны окна, и отворяют их тоже для нас. Очень хорошо, а главное – весело…
Притча о Молочке, овсяной Кашке и сером котишке Мурке. Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк
ак хотите, а это было удивительно! А удивительнее всего было то, что это повторялось каждый день. Да, как поставят на плиту в кухне горшочек с молоком и глиняную кастрюльку с овсяной кашкой, так и начнётся.
Марья Моревна
некотором царстве, в некотором государстве жил-был Иван-царевич; у него было три сестры: одна Марья-царевна, другая Ольга-царевна, третья Анна-царевна.
Землю красит солнце, а человека труд. Сборник пословиц
Землю красит солнце, а человека труд.
Белоснежка и Краснозорька (Беляночка и Розочка). Сказка братьев Гримм
На краю леса, в маленькой избушке, одиноко жила бедная вдова. Перед избушкой у нее был сад, а в саду росли два розовых куста. На одном из них цвели белые розы, а на другом – красные. И были у нее две дочки – одна белее белой розы, другая румяней красной. Одну прозвали Белоснежкой, другую – Краснозорькой.
Рикэ-Хохолок (Рике с хохолком). Сказка Шарля Перро
Много лет тому назад жили-были король с королевой. У них родился такой безобразный ребёнок, что все, кто видел новорождённого, долго сомневались, человек ли это. Королева-мать была очень огорчена уродством своего сына и часто плакала, глядя на него.
Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях. А.С. Пушкин
арь с царицею простился,
В путь-дорогу снарядился,
И царица у окна
Села ждать его одна.
Ждет пождет с утра до ночи,
Смотрит в ноле, инда очи
Разболелись глядючи
С белой зори до ночи;
Не видать милого друга!
Дочь болотного царя. Сказка Ганса Христиана Андерсена
Каких только сказок не рассказывают своим детям аисты — и всё про болота, да про трясины. Малышам — сказки попроще, оперившимся птенцам — позатейливей. Малышам довольно сказать «фюить-фюить-тю-тю-тю-тю-тю» — они и тому будут рады. А смышлёным птенцам подавай сказку и про семью, и про их болотную родню.
Одну из таких сказок — самую длинную и самую интересную — мы вам сейчас перескажем. Вот уже тысячу лет, как она переходит от одной аистихи к другой, и каждая рассказывает её всё лучше и лучше. Ну да мы-то расскажем её вам лучше всех!
Золушка (иллюстрации Булатова и Васильева). Сказка Шарля Перро
ил-был один почтенный и знатный человек. Первая жена его умерла, и он женился во второй раз, да на такой сварливой и высокомерной женщине, какой свет еще не видывал.
У нее были две дочери, очень похожие на свою матушку и лицом, и умом, и характером.
Спящая красавица (иллюстрации Булатова и Васильева). Сказка Шарля Перро
или на свете король с королевой. Детей у них не было, и это их так огорчало, так огорчало, что и сказать нельзя.
Язык зверей. Сказка братьев Гримм
Жил когда-то старый граф, у которого был единственный сын. Юноша никак не мог научиться какому-нибудь ремеслу, и поэтому все считали его глупцом. Однажды отослал граф сына в обучение к одному знаменитому мастеру.
Через год юноша возвратился домой в окружении лесных зверюшек и птиц.
Удивился отец и спрашивает:
– Чему же полезному ты научился, сынок?
– Научился я, батюшка, понимать язык лесных зверей, а ещё собак, птиц и даже лягушек.
– Как можно жить таким ремеслом? – разгневался граф. – Вон из моего дома, бездельник, ты мне больше не сын!
Храбрый портной (Удалой портняжка). Сказка братьев Гримм
В одном немецком городе жил портной, звали его Ганс. Целый день сидел он на столе у окошка, поджав ноги, и шил. Куртки шил, штаны, жилетки шил.
Вот как-то сидит портной Ганс на столе, шьет и слышит — кричат на улице: «Варенье! Сливовое варенье! Кому варенья?»
Новое платье короля. Сказка Ганса Х. Андерсена
Давно-давно жил-был на свете король; он так любил наряжаться, что тратил на наряды все свои деньги, и смотры войск, театры, загородные прогулки занимали его только потому, что он мог тогда показаться в новом наряде. На каждый час дня у него был особый наряд, и как про других королей часто говорят: “Король в совете” — так про него говорили: “Король в гардеробной”.
Снежная королева. Сказка Ганса Христиана Андерсена
Рассказ первый Зеркало и его осколки
Ну, начнём! Дойдя до конца нашей истории, мы будем знать больше, чем теперь. Так вот, жил-был тролль, злющий-презлющий; то был сам дьявол. Раз он был в особенно хорошем расположении духа: он смастерил такое зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось донельзя, всё же негодное и безобразное, напротив, выступало ещё ярче, казалось ещё хуже. Прелестнейшие ландшафты выглядели в нём варёным шпинатом, а лучшие из людей – уродами, или казалось, что они стоят кверху ногами, а животов у них вовсе нет! Лица искажались до того, что нельзя было и узнать их; случись же у кого на лице веснушка или родинка, она расплывалась во всё лицо.
Три богатыря
Ну, так вот… Давным-давно жил один человек, не богатый, не бедный. У него было три сына. Все трое красивые, подобно месяцу, грамоте обучались, уму-разуму набирались, с плохими людьми не знались.
Старшему Тонгуч-батыру был двадцать один год, среднему Ортанча-батыру — восемнадцать лет, а младшему Кенджа-батыру — шестнадцать.
Однажды отец позвал сыновей к себе, усадил, приласкал каждого, погладил по голове и сказал:
— Сыновья мои, я не богат, имущества, что останется после меня, вам надолго не хватит. Большего от меня не ждите и не надейтесь. Воспитал я в вас три качества: во-первых,— вырастил вас здоровыми — вы стали сильными; во-вторых,— дал вам в руки оружие — вы стали искусными воинами; в-третьих,— научил вас ничего не бояться — вы стали храбрыми. Еще я даю вам три завета. Слушайте и не забывайте их: будьте честными — и будете жить спокойно; не хвастайтесь — и не придется вам краснеть от стыда; не ленитесь — и будете счастливыми. А обо всем остальном позаботьтесь сами. Приготовил я вам трех коней: вороного, буланого и серого. Сумы ваши я наполнил съестными припасами на неделю. Счастье у вас впереди. Отправляйтесь в путь-дорогу, поезжайте посмотреть свет. Не познав света, вы не сможете выйти в люди. Идите, ловите птицу счастья. Прощайте, сыновья мои! Сказав так, отец встал и ушел.
Стали братья собираться в дорогу. Утром рано сели на коней и пустились в путь. Целый день ехали братья и уехали далеко-далеко. К вечеру они решили отдохнуть. Слезли с коней, поели, но, прежде чем лечь спать, договорились так:
«Место здесь пустынное, нехорошо, если мы все уснем. Поделим ночь на три стражи и будем по очереди охранять покой спящих».
Сказано — сделано.
Сперва стал дежурить старший брат Тонгуч, а другие легли спать. Долго сидел Тонгуч-батыр, играя мечом и посматривая при лунном свете во все стороны…
Стояла тишина. Все было объято сном.
Вдруг со стороны леса послышался шум. Тонгуч обнажил меч и приготовился.
Недалеко от того места, где остановились братья, было логовище льва. Почуяв запах людей, лев поднялся и вышел в степь.
Тонгуч-батыр был уверен, что справится со львом и, не желая беспокоить братьев, побежал в сторону. Зверь погнался за ним.
Тонгуч-батыр обернулся и, ударив льва мечом по левой лапе, нанес ему рану. Раненый лев бросился на Тонгуч-батыра, но тот опять отскочил и со всего размаху ударил зверя по голове.
Тонгуч-батыр сел верхом на льва, вырезал из его шкуры узкую полоску, подпоясался ею под рубашкой и, как ни в чем не бывало, вернулся к спящим братьям.
Затем в свою очередь на стражу встал средний брат Ортанча-батыр.
В его дежурство ничего не случилось.
За ним встал третий брат Кенджа-батыр и охранял покой своих братьев до рассвета.
Так прошла первая ночь.
Утром братья снова тронулись в путь. Ехали долго, проехали много и вечером остановились у большой горы. У подножья ее стоял одинокий развесистый тополь, под тополем из земли пробивался родник. Около родника была пещера, а за ней жил царь змей Аждар-султан.
Богатыри не знали о царе змей. Спокойно привязали они коней, почистили их
скре скребницей, задали им корму, а сами сели ужинать. Перед тем как ложиться спать, они
решили дежурить, как и в первую ночь. Сначала стал на дежурство старший брат Тонгуч-батыр, а за ним пришел черед среднему брату Ортанча-батыру.
Ночь была лунная, царила тишина. Но вот послышался шум. Немного спустя из пещеры выполз Аждар-султан с головой, как корчага, с длинным, как бревно, туловищем и пополз к роднику.
Не захотел Ортанча-батыр тревожить сон братьев и побежал в степь, подальше от родника.
Почуяв человека, Аждар-султан погнался за ним. Ортанча-батыр отскочил в сторону и ударил царя змей мечом по хвосту. Закружился на месте Аждар-султан. А богатырь изловчился и ударил его по спине. Тяжело раненный царь змей бросился на Ортанча-батыра. Тогда богатырь последним ударом покончил с ним.
Затем он вырезал из его шкуры узкую полоску, подпоясался ею под рубашкой и, как ни в чем не бывало, вернулся к братьям и сел на свое место. Пришла очередь дежурить младшему брату Кенджа-батыру. Утром братья опять отправились в путь.
Долго ехали они через степи. На закате солнца подъехали к одинокому холму, слезли с коней и расположились отдыхать. Разожгли костер, поужинали и опять стали дежурить по очереди: сначала старший, потом средний, наконец, очередь дошла до младшего брата.
Сидит Кенджа-батыр, охраняя сон своих братьев. Не заметил он, что огонь в костре погас.
«Нехорошо оставаться нам без огня»,— подумал Кенджа-батыр.
Взобрался он на вершину холма и стал смотреть вокруг. Вдалеке время от времени мигал огонек.
Кенджа-батыр сел на коня и поехал в ту сторону. Долго он ехал и, наконец, доехал до одинокого дома.
Слез Кенджа-батыр с коня, тихонько на цыпочках подошел к окну и заглянул внутрь.
В комнате было светло, а на очаге в котле варилась похлебка. Вокруг очага сидело двадцать человек. У всех были мрачные, лица, вытаращенные глаза. Видно, эти люди замышляли что-то недоброе.
Кенджа подумал:
«Ого, здесь собралась шайка разбойников. Оставить их и уйти — не дело, не подобает поступать так честному человеку. Попробую-ка я схитрить, присмотрюсь, войду к ним в доверие, а потом сделаю свое дело». Он открыл дверь и вошел. Разбойники схватились за оружие.
— Господин, — сказал Кенджа-батыр, обращаясь к атаману разбойников,— я ничтожный ваш раб, родом из далекого города. До сих пор я занимался мелкими делами. Давно я уже хотел пристать к какой-нибудь шайке, вроде вашей. Я услышал, что ваша милость находится здесь, и поспешил к вам. Не смотрите, что я молод. Одна надежда на вас, что вы меня примете. Я знаю немало разных сноровок. Умею рыть подкопы, умею высматривать и разведывать. Я пригожусь в вашем деле.
Так умело повел разговор Кенджа-батыр.
Атаман шайки ответил:
— Хорошо сделал, что пришел.
Приложив руки к груди, Кенджа-батыр поклонился и сел около огня. Похлебка поспела. Поели.
В эту ночь разбойники решили ограбить шахскую казну. Поужинав, все сели на коней и поехали.
Кенджа-батыр тоже отправился с ними. Спустя немного они подъехали к дворцовому саду, слезли с коней и стали советоваться, как пробраться во дворец.
Наконец они сговорились так: сначала через стену перелезет Кенджа-батыр и разведает, спит ли стража. Потом остальные по одному перелезут через стену, спустятся в сад и там соберутся, чтобы сразу ворваться во дворец.
Разбойники помогли Кенджа-батыру взобраться на стену. Батыр спрыгнул, походил по саду и, обнаружив, что стража спит, нашел арбу и подкатил ее к стене.
Потом Кенджа-батыр взобрался на арбу и, высунув голову из-за стены, сказал: «Самое удобное время».
Атаман велел разбойникам одному за другим перелезать через стену.
Едва только первый разбойник лег животом на забор и, нагнув голову, приготовился слезать на арбу, Кенджа-батыр размахнулся да как хватит его мечом по шее, так и покатилась голова вора.
— Слезай, — сказал Кенджа-батыр, потянул тело вора и сбросил его вниз.
Короче говоря, Кенджа-батыр порубил головы всем разбойникам, а потом отправился во дворец.
Тихонько прошел Кенджа-батыр мимо спящей стражи в зал с тремя дверями. Здесь дежурили десять девушек-прислужниц, но они тоже спали. Никем не замеченный, Кенджа-батыр вошел в первую дверь и очутился в богато украшенной комнате. На стенах были развешаны расшитые пунцовыми цветами шелковые занавеси.
В комнате, на серебряной кровати, окутанной белой тканью, спала красавица, прекраснее всех цветов на земле. Тихонько приблизился к ней Кенджа-батыр, снял с ее правой руки золотой перстень и положил его в карман. Потом он вернулся назад и вышел в зал.
«Ну-ка, осмотрим вторую комнату, какие там тайны?»— сказал про себя Кенджа-батыр.
Открыв вторую дверь, он очутился в роскошно убранной комнате, украшенной шелками, расшитыми изображениями птиц. Посредине, на серебряной кровати, окруженная десятком девушек-служанок, лежала красивая девушка. Из-за нее спорили месяц и солнце: у кого из них она взяла свою красоту?
Кенджа-батыр тихонько снял с руки девушки браслет и положил в карман. Затем вернулся назад и вышел в тот же зал.
«Теперь нужно пройти в третью комнату»,— подумал он.
Здесь украшений было еще больше. Стены были убраны малиновым шелком.
На серебряной кровати, окруженная шестнадцатью красивыми девушками-служанками, спала красавица. Девушка была так прелестна, что даже сама царица звезд, прекрасная утренняя звезда, готова была служить ей.
Кенджа-батыр тихонько вынул из правого уха девушки золотую серьгу и положил в карман.
Кенджа-батыр вышел из дворца, перелез через забор, сел на коня и поехал к братьям.
Братья еще не просыпались. Так Кенджа-батыр сидел до зари, играя мечом.
Рассвело. Богатыри позавтракали, оседлали коней, сели верхом и отправились в путь.
Немного спустя они въехали в город и остановились в караван-сарае. Привязав коней под навесом, они пошли в чайхану и уселись там, чтобы отдохнуть за чайником чая.
Вдруг на улицу вышел глашатай и объявил:
— Имеющие уши да слушают! Сегодня ночью в дворцовом саду кто-то отрубил головы двадцати разбойникам, а у шахских дочерей пропало по одной золотой вещи. Наш шах пожелал, чтобы весь народ, от мала до велика, помог объяснить ему непонятное событие и указать, кто тот герой, который совершил такой богатырский поступок. Если у кого-то в доме есть приезжие из других городов и стран, надо немедленно привести их во дворец.
Хозяин караван-сарая предложил своим гостям явиться к шаху. Братья поднялись и не спеша, отправились во дворец.
Шах, узнав, что они чужестранцы, приказал отвести их в особую комнату с богатым убранством, а визирю поручил выведать у них тайну.
Визирь сказал:
— Если спросить прямо, они, может быть, и не скажут. Лучше оставим их одних и подслушаем, о чем они будут говорить.
В комнате, где сидели братья, кроме них, никого не было. Вот перед ними расстелили скатерть, принесли разные кушанья. Братья принялись за еду.
А в смежном покое молча сидели шах и визирь и подслушивали.
— Нам дали мясо молодого барашка,— сказал Тонгуч-батыр,— но он, оказывается, был выкормлен собакой. Шахи не брезгуют и псиной. А я вот чему удивляюсь: от бекмеса дух идет человечий.
— Верно,— сказал Кенджа-батыр.— Все шахи кровопийцы. Нет ничего невероятного, если в бекмес подмешана человеческая кровь. Меня тоже удивляет одна вещь: лепешки на подносе уложены так, как может укладывать только хороший пекарь.
Тонгуч-батыр сказал:
— Должно быть, так оно и есть. Вот что: нас позвали сюда, чтобы узнать, что случилось в шахском дворе. Конечно, нас будут спрашивать. Что мы скажем?
— Мы не будем лгать,— сказал Ортанча-батыр.— Мы скажем правду.
— Да, пришла пора рассказать обо всем, что мы видели за три дня в дороге,— сказал Кенджа-батыр.
Тонгуч-батыр стал рассказывать, как он сражался со львом в первую ночь. Потом он снял с себя тесьму из львиной шкуры и бросил перед братьями. Вслед за ним Ортанча-батыр тоже рассказал о случившемся во вторую ночь и, сняв с себя тесьму из шкуры царя змей, показал ее братьям. Затем заговорил Кенджа-батыр. Рассказав, что произошло в третью ночь, он показал братьям взятые им золотые вещи.
Тут шах и визирь узнали тайну, но они не могли понять, что сказали братья про мясо, бекмес и лепешки. Поэтому они сначала послали за пастухом. Пришел пастух.
— Говори правду!— сказал шах.— Барашка, что ты прислал вчера, кормила собака?
— О, государь,— взмолился пастух,— если сохраните мне жизнь, я расскажу.
— Прошу тебя, говори правду,— сказал шах.
Пастух рассказал:
— Зимою у меня околела овца. Жаль мне стало ягненочка, и отдал я его собаке. Та и выкормила его. Вчера я прислал как раз этого барашка, потому что других, кроме него, у меня не осталось, всех уже ваши слуги забрали.
Затем шах велел позвать садовника.
— Говори правду,— сказал ему шах,— в бекмес была подмешана человеческая кровь?
— О, государь мой,— ответил садовник,— было одно событие, если жизнь мне сохраните, я расскажу вам всю правду.
— Говори, пощажу тебя,— сказал шах.
Тогда садовник рассказал:
— Прошлым летом, кто-то повадился каждую ночь воровать оставленный для вас самый лучший виноград. Я залег в винограднике и стал караулить. Смотрю, кто-то идет. Я с размаху ударил дубинкой его по голове. Потом я вырыл глубокую яму под виноградной лозой и зарыл тело. На следующий год лоза так разрослась и дала такой урожай, что винограда было больше, чем листьев. Только вкус у винограда оказался немного другой. Свежего винограда я вам не посылал, а сварил бекмес.
Что же касается лепешек, то их укладывал на подносе сам шах. Оказывается, отец шаха был пекарем.
Шах вошел к богатырям в комнату, поздоровался и сказал:
— Все, что вы рассказывали, оказалось правдой, и поэтому вы мне еще больше понравились. У меня, к вам просьба, дорогие гости — богатыри, выслушайте ее.
— Говорите, — сказал Тонгуч-батыр,— если нам подойдет ваша просьба, мы исполним ее.
— Есть у меня три дочери, а сыновей нет. Останьтесь здесь. Я бы выдал за вас своих дочерей, устроил бы свадьбу, созвал бы весь город и сорок дней угощал бы всех пловом.
— Говорите вы очень хорошо, — ответил Тонгуч-батыр, — но как же мы можем жениться на ваших дочерях, когда мы не шахские дети, да и отец наш совсем небогат? Ваше богатство добыто царствованием, а мы воспитаны в труде.
Шах настаивал:
— Я — властелин страны, а вас воспитал ваш отец трудом своих рук, но раз он отец таких богатырей, как вы, то чем же он хуже меня? На самом деле он богаче меня. А теперь я — отец девушек, перед которыми плакали влюбленные шахи, могущественные властелины мира, — стою перед вами и, плача, умоляя, предлагаю вам своих дочерей в жены.
Братья согласились. Шах устроил пир. Пировали сорок дней, и молодые богатыри стали жить в шахском дворце. Шах больше всех полюбил младшего зятя Кенджа-батыра.
Однажды шах прилег отдохнуть в холодке. Вдруг из арыка выползла ядовитая змея и уже собиралась укусить шаха. Но тут подоспел Кенджа-батыр. Он выхватил меч из ножен разрубил змею пополам и отбросил в сторону.
Не успел Кенджа-батыр вложить меч обратно в ножны, шах проснулся. В его душу, запало сомнение. «Он уже недоволен тем, что я выдал за него свою дочь,— подумал шах,— ему все мало, оказывается, он замышляет убить меня и сам хочет стать шахом».
Шах пошел к своему визирю и рассказал ему о случившемся. Визирь давно уже затаил вражду к богатырям и ждал только удобного случая. Он стал наговаривать шаху.
— Не спрашивая у меня совета, вы выдали за каких-то проходимцев, ваших любимых дочерей. А вот теперь ваш любимый зять хотел вас убить. Смотрите, с помощью хитрости он все равно погубит вас.
Шах поверил словам визиря и приказал:
— Посадить Кенджа-батыра в тюрьму.
Кенджа-батыра посадили в тюрьму. Опечалилась, загрустила молодая принцесса, жена Кенджа-батыра. Целыми днями она плакала, и ее румяные щеки поблекли. Однажды она бросилась к отцу в ноги и стала просить его, чтобы он освободил своего зятя.
Велел тогда шах привести Кенджа-батыра из тюрьмы.
— Вот вы, оказывается, какой коварный,— сказал шах,— Как же вы решились убить меня?
В ответ Кенджа-батыр рассказал шаху историю попугая.
ИСТОРИЯ ПОПУГАЯ
Когда-то жил шах. У него был любимый попугай. Шах так любил своего попугая, что не мог жить без него ни одного часа.
Попугай говорил шаху приятные слова, развлекал его. Однажды попугай попросил:
— У меня на родине, в Индии, есть отец и мать, братья и сестры. Давно я живу в неволе. Теперь я прощу вас отпустить меня на двадцать дней. Я слетаю на родину, шесть дней туда, шесть дней обратно, восемь дней побуду дома, нагляжусь на мать и отца, на братьев и сестер.
— Нет,— отвечал, шах,— если я тебя отпущу, ты не вернешься и, мне будет скучно.
Попугай стал уверять:
— Государь, я даю слово и сдержу его.
— Ну ладно, коли так, я отпускаю тебя, но только на две недели,— сказал шах.
— Прощайте, как-нибудь обернусь,— обрадовался попугай.
Он перелетел из клетки на забор, распрощался со всеми и полетел на юг. Шах стоял и смотрел ему вслед. Он не верил, что попугай вернется.
Попугай в шесть дней долетел до своей родины — Индии и разыскал своих родителей. Бедняга радовался, порхал, резвился, перелетал с горки на горку, с ветки на ветку, с деревца на деревце, купаясь в зелени лесов, побывал в гостях у родных и знакомых и не заметил даже, как прошло два дня. Настала пора лететь опять в неволю, в клетку. Тяжело было попугаю расставаться с отцом и матерью, с братьями и сестрами.
Минуты веселья сменились часами печали и горя. Повисли крылья. Быть может, удастся еще раз прилететь, а может быть, и нет.
Собрались родные и знакомые. Все жалели попугая и советовали не возвращаться к шаху. Но попугай сказал:
— Нет, я дал обещание. Могу ли я нарушить свое слово?
— Эх,— сказал один попугай,— когда ты видел, чтобы цари выполняли свои обещания? Если б твой шах был справедлив, разве он держал бы тебя четырнадцать лет в заключении и только на четырнадцать дней выпустил тебя на волю? Разве ты появился на свет, чтобы жить в неволе? Не выпускай из рук свободы ради того, чтобы доставить кому-нибудь развлечение! Лютости у шаха больше, чем милости. Неразумно и опасно быть близко к царю и тигру.
Но попугай не послушался советов и собрался улетать.
Тогда заговорила мать попугая.
— В таком случае я дам тебе совет. В наших местах растут плоды жизни. Кто скушает хотя бы один плод, тот сразу превращается в молодого, старик снова становится юношей, а старуха — молодой девушкой. Отнеси ты шаху драгоценные плоды и попроси, чтобы он тебя отпустил на волю. Может быть, в нем проснется чувство справедливости, и он даст тебе свободу.
Все одобрили совет. Тотчас же принесли три плода жизни. Попугай распрощался с родными и знакомыми и полетел на север. Все смотрели ему вслед, затаив в сердце большие надежды.
Попугай в шесть дней долетел до места, вручил шаху подарок и рассказал, какое свойство имеют плоды. Шах очень обрадовался, обещал освободить попугая, отдал один плод жене, а остальные положил в пиалу. Визирь затрясся от зависти и злости и решил повернуть дело по иному.
— Пока вы не кушайте плоды, принесенные птицей, давайте-ка сначала их испытаем. Если они окажутся хорошими, их съесть никогда не поздно,— сказал визирь.
Шах одобрил совет. А визирь, улучив момент, впустил сильного яда в плоды жизни. Затем визирь сказал:
— Ну, теперь давайте испытаем.
Принесли двух павлинов и дали им поклевать плоды.
Оба павлина тут же издохли.
— Что было бы с вами, если б вы их съели? сказал визирь.
— Я тоже умер бы!— воскликнул шах. Он выволок из клетки бедняжку-попугая и, оторвал ему голову. Так бедняга попугай получил от шаха «награду».
Вскоре шах разгневался на одного старика и решил его казнить. Шах велел ему съесть оставшийся плод. Как только старик съел его, у него сразу выросли черные волосы, прорезались новые зубы, глаза заблестели молодым блеском, и он принял вид двадцатилетнего юноши.
Понял царь, что напрасно убил попугая, но было поздно.
— А теперь я расскажу о том, что случилось, пока вы спали,— сказал в заключение Кенджа-батыр.
Он пошел в сад и принес оттуда рассеченное пополам туловище змеи. Шах стал просить прощения у Кенджа-батыра. Кенджа-батыр сказал ему:
— Господин, разрешите мне с братьями вернуться домой в свою страну. С шахами не возможно жить в добре и мире.
Сколько шах ни умолял, сколько ни упрашивал, богатыри не согласились.
— Мы не можем быть придворными людьми и жить во дворце шаха. Мы будем жить своим трудом,— сказали они.
— Ну, тогда пусть мои дочери останутся дома ,— сказал шах.
Но дочери заговорили на перебой:
— Мы не расстанемся с мужьями.
Очень удивился шах и волей-неволей разрешил им ехать.
Молодые богатыри вернулись к отцу вместе со своими женами, и зажили счастливой жизнью в довольстве и труде.
Синяя свита навыворот шита
Жил-был царь-чародей. Кликнул он клич по всему царству: “Кто сумеет от меня спрятаться, тому полцарства отдам”.
Нашелся такой охотник – Синяя свита навыворот шита. Приходит он к царю-чародею.
– Я, – говорит, – могу так спрятаться, что ты меня не найдешь.
– Хорошо, – говорит царь. – Коли спрячешься – полцарства тебе, а нет – голова с плеч. Распишись.
Трем-сын Безымянный
Жили дед с бабой. Родился у них сын. Пошел дед к попу, чтоб сына окрестил, имя бы дал, а тот и говорить не хочет; денег-то у деда нету, так какой же может быть разговор!
Так и остался дедов сын без имени.
Подрос мальчик, стал на улицу ходить. Гуляет с детьми, а те не знают, как его звать. А потом сами придумали ему имя: Безымянный. У всех имена как имена, а дедов сын – Безымянный!
Золотая птица
Было у одного человека трое сыновей, двое умных, а третий дурачок.
Старший сын, Степан, умел на скрипке играть, средний, Пилип, – на дудке, а меньшой, Иван, ни к чему не способный: сидит на печи да всё лучинки строгает.
Выросла у того человека в саду яблонька, а на ней золотые яблоки. Любуется отец яблоками, и сыновья рады. Каждое утро ходят в сад поглядеть, целы ли они.
Проверили как-то – не хватает одного яблока! И на другое утро не досчитались одного яблока…
Как Василь змея одолел
Было оно или не было, правда ли то или нет,- послушаем лучше, что сказка сказывает.
Ну так вот. Прилетел в один край страшный-престрашный змей. Вырыл себе среди леса у горы глубокую нору и лег отдыхать.
Долго ли отдыхал он, никто не помнит того, но как поднялся, то сразу громко закричал, чтобы все слышали:
– Эй, люди – мужики и бабы, старые и малые,- приносите мне каждый день дань: кто корову, кто овечку, а кто свинью! Кто принесет, тот в живых останется, а кто нет, того проглочу!