Отдай то, что дома не оставил
Пошел один человек на охоту. Долго он бродил по лесам да болотам – ничего не убил. Наконец приметил на одном островке тура. Стоит он, красивый, как на картинке. Выстрелил охотник, тур прыгнул и помчался в кусты. Охотник за ним. Бежал, бежал и не заметил, как попал в трясину.
Выбирается он из трясины изо всех сил, да где там! Затягивает его трясина, засасывает. Вот по самый пояс уже засосала… Видит охотник – смерть подошла. Стал он звать на помощь.
Вдруг вырос перед ним щупленький седой дедок с длинной бородою, в лаптях в сажень длиною.
Ох и золотая табакерка
Жил себе сирота Янка, сын лесника. Отец и мать у него умерли, а родных никого не было. Так и жил он один в лесу, в отцовой хатке. А чтоб было веселей, держал пёстрого котика.
Привык к нему котик. Бывало, куда хозяин идёт, туда и он.
Пошёл раз Янка собирать хворост. Ну, понятно, и котик за ним. Набрал Янка вязанку хвороста, несёт домой, а котик тащит за ним сухую веточку.
Из рога всего много
Жили себе дед и баба. Бедно жили. Известное дело — старики: ни работать, ни заработать не могут, только и было у них то, что соберут подаянием.
Дождались они весны. Начали люди сеять.
Вот баба и говорит деду:
— Ты бы, дед, хоть немного проса посеял. Я припрятала на посев с гарнец. Тогда мы каши бы наварили, а то сухари больно для наших зубов твёрдые.
— Хорошо,— говорит дед,— посею.
Волшебная дудка
Давно ль это было или недавно, так ли было или не так – теперь никто уж о том не знает.
Ну, так расскажем вам то, что деды своим внукам рассказывали, а внуки – своим внукам.
Когда-то жили люди в одной стране в мире и согласии. Земли много, всюду просторно – один другому не мешали, а случится с кем беда – друг другу помогали, беду одолевали.
Да вот повадился летать откуда-то в те края страшный-престрашный змей. Начал он летать, людское добро забирать, к себе в змеево логово таскать.
Фёдор Набилкин и настоящие богатыри
Жил в одной деревне бобыль Фёдор Набилкин. Был он силою слабоват, да зато умом наделён.
Захотелось ему сделаться богатырём. “И чем я не богатырь? — думает Фёдор Набилкин.— Почему это только сильные могут быть богатырями?”
Сделал он себе полотняный шатёр, седло, взял косу вместо меча, сел на свою квёлую лошадёнку и тронулся в путь-дорогу.
Андрей всех мудрей
Жил один пытливый хлопец Андрей. Хотел он все знать. Куда ни глянет, что ни увидит, обо всем у людей расспрашивает, обо всем выведывает. Плывут по небу облака… Откуда они взялись? И куда плывут? Шумит за деревней река… Куда течет? Растет лес… Кто его посадил? Почему у птиц крылья, всюду вольно летают, а у человека нет крыльев?
Люди отвечали ему, отвечали, да под конец видят, что и сами-то они не знают, что отвечать.
– Ты, Андрей, хочешь быть всех мудрей, – стали люди над ним смеяться. – Да разве ж можно все знать?
Но не верит Андрей, что нельзя всего знать.
– Пойду, – говорит, – к самому солнцу, оно всюду светит, все видит, все знает. Вот и расскажет мне оно, чего я сам не знаю.
Покинул он свою хатку и пошел искать то место, куда солнце на ночлег садится.
Идет он, идет, глядь – сидит у дороги на камне человек и всех спрашивает: “Долго ли мне тут сидеть? ”
И Андрей ему тоже не мог ничего ответить.
Пошел он дальше. Видит – подпирает человек плечами тын.
– Что это ты, дядька, делаешь? – спрашивает Андрей. – Зачем старый тын подпираешь?
– Не знаю… Может, ты знаешь?
– Кабы знал я, то не искал бы того, кто все знает, – сказал Андрей и пустился дальше.
Прошел немного, видит – человек в мусоре роется.
– Ты зачем это, дядька, мусор разгребаешь?
– Не знаю.
– Ну и я не знаю, – сказал Андрей и двинулся дальше.
Долго ли коротко шел он, зашел в дремучий лес. Целый день шел лесом, а под вечер выбрался на поляну. – И тут ему вдруг глаза так и ослепило: такой блеск с поляны засиял. Зажмурил он глаза, видит – поблизости солнцевы хоромы огнем пылают. Только вошел он в хоромы – ничего от сиянья не видно. Пообвык маленько, глядь – сидит в кресле старенькая солнцева мать.
– Ты чего, хлопец, сюда явился? – спрашивает.
Поклонился ей Андрей и говорит:
– Пришел я к солнцу о том да о сем поразведать.
– А о чем же это – о том да о сем?
– Да обо всем, чего я сам не знаю.
– А чего же ты сам не знаешь?
Стал ей Андрей рассказывать, а старуха слушала-слушала и зевать начала.
– Ладно, – говорит она, – погоди немного, вот скоро сын ночевать вернется. А я тем временем подремлю: уж больно я за долгий день наморилась.
Вышел Андрей из хором. Развел костер, начал поджаривать сало на вертеле: проголодался ведь за долгую дорогу!
Наелся он сала с хлебом. Пить захотелось. Пошел к речке и нагнулся к воде. Вдруг видит – подымается со дна реки девица, да такая красивая, что и глаз не оторвать. И она тоже на него загляделась.
– Не пей воды из речки, – говорит она, – а то солнце тебя сожжет!
– А мне очень пить хочется.
– Ступай за мной.
Привела его девица к старому дубу, а из-под него бьет родник чистой студеной воды.
Нагнулся Андрей и напился вволю воды родниковой. А тут и солнце начало спускаться с неба в свои хоромы. Надо к нему идти, да не в силах он с красивою девицей расстаться.
– Ты ж смотри, не говори солнцу, что меня здесь видел, – сказала девица, поднялась ввысь и заблестела оттуда ясной звездочкой.
Пошел Андрей в хоромы. А там солнце так печет, что аж стены хором потрескивают. Но Андрею хоть бы что – напился он родниковой воды, вот и не может солнце его спалить. Только шапку надвинул на лоб, чтобы глаз не сожгло.
Рассказал он солнцу, зачем пришел. Говорит солнце:
– Мне учить тебя нету времени. Но я сделаю так, что ты сам все узнаешь.
Сказало это солнце, собрало все свои лучи в один пучок и блеснуло ему в голову. И вмиг Андрей почувствовал, что стало в его голове ясней и светлей, только слишком горит она, а сердце сделалось вдруг холодным, как лед…
Вышел он из хором. Нехорошо ему стало с холодным сердцем. Вспомнил он про девицу. И так ему захотелось увидеть ее еще раз, что он даже разомлел весь. Стал звать ее. И скатилась с неба ясная звездочка и обернулась перед ним красивою девицей. Как глянул на нее Андрей, так вмиг и почувствовал, что сердце его стало опять таким же, как было.
Взял он девицу за руку и повел в свои края. И так он был теперь счастлив, что и птицам крылатым уже не завидовал.
Подошли они к тому человеку, что мусор разгребал. Посмотрел на него Андрей, и все ему стало ясно.
– Ты, – говорит он человеку, – ищешь в мусоре потерянные копейки и зря только время тратишь. Возьмись-ка лучше за работу – скорей заработаешь те копейки, чем найдешь их.
Послушался его человек, начал работать и нажил добро и деньги.
Идут они дальше, увидели человека, что подпирал плечами тын. Посмотрел на него Андрей и говорит:
– Не подпирай, человече, то, что сгнило, оно все равно завалится. Сделай-ка ты лучше новый тын.
Послушался его человек и поставил новый тын вместо гнилого.
Дошли они до человека, что на камне сидит и не знает, долго ли ему там сидеть. Андрей ему говорит:
– Не будь, человече, таким жадным: дай посидеть на этом камне и другим прохожим.
Снял Андрей человека с камня и сел сам с девицей. А человек побежал довольный домой.
Отдохнули они немного и двинулись дальше в те края, где жил Андрей.
И теперь не Андрей у людей обо всем расспрашивает, а люди у него.
Так стал Андрей всех мудрей.
Котик – золотой лобик
Жили дед с бабой. Были они такие бедные-пребедные, что ни поесть нечего, ни сварить.
Вот баба и говорит деду:
— Возьми, дед, топорок, поезжай в лесок, сруби дубок, отвези на рынок, продай да купи мерку муки. Напечём хлеба.
Собрался дед, поехал в лесок, начал рубить дубок. Спрыгнул с дуба котик — золотой лобик, золотое ушко, серебряное ушко, золотая шерстинка, серебряная шерстинка, золотая лапка, серебряная лапка.
Иван Утреник
Жили муж и жена. Долго не было у них детей, а потом, уже на старости лет, родились сразу три сына: один родился вечером, другой – в полночь, а третий – ранним утром. И назвали их всех Иванами: старшего – Иван Вечерник, среднего – Иван Полуночник, а младшего – Иван Утреник.
Росли братья на лес глядючи. И выросли дюжие, стройные. Только разного нрава: Вечерник был завистливый, Полуночник – злой, а Утреник – не злой, не завистливый, а самый смелый и добрый.
Золотая яблонька
Жил дед с бабой. И были у них дочки – дедова дочка и бабина дочка. Дедову дочку звали Галя, а бабину – Юля.
Баба дочку свою родную любила да холила, а дедову в черном теле держала, все старалась ее со свету сжить.
Пошел раз дед на ярмарку, купил бычка-третьячка. Привел домой и говорит дочкам:
– Будете пасти его по очереди – одна день и Другая день.
Золотая птица
Было у одного человека трое сыновей, двое умных, а третий дурачок.
Старший сын, Степан, умел на скрипке играть, средний, Пилип, – на дудке, а меньшой, Иван, ни к чему не способный: сидит на печи да всё лучинки строгает.
Выросла у того человека в саду яблонька, а на ней золотые яблоки. Любуется отец яблоками, и сыновья рады. Каждое утро ходят в сад поглядеть, целы ли они.
Проверили как-то – не хватает одного яблока! И на другое утро не досчитались одного яблока…
Отцов дар
Жил себе на свете хороший человек. Было у него три сына — двое умных, а третий — Иван-простофиля. Умные поженились, семьями обзавелись, а Иван всё на печи лежит да на жалейке играет.
Пришла пора отцу помирать. Собрал он сыновей и говорит им:
— Сыны мои родные, сыны мои милые! Богатства большого я вам не оставляю, но уважьте одну мою просьбу: когда я помру, приходите ко мне на могилу ночевать три ночи подряд. Первую ночь — старший, вторую — средний, а третью — младший. А когда придёте, то скажите: “Жёлтый песок, рассыпайся, сосновый гроб, открывайся, отец, из могилы подымайся!” Вот и всё.
Как Иван чертей перехитрил
Жил в одной деревне старик со старухой. И было у них трое сыновей. Бедно жили они, с хлеба на квас перебивались.
Померла старуха, а за ней пришел черед и старику. Позвал он перед смертью сыновей и говорит им:
– Не нажил я вам хозяйства, поделю, что имею.
И дал он старшему сыну желтого кота, среднему – жерновки, а младшему, Ивану, – пучок лыка на лапти.
Жадный богатей
Жили два брата: богатый и бедный. Богатый сам ничего не делал, было у него много работников. А бедный удил в озере рыбу – тем и жил.
Справлял раз богатый свадьбу – сына женил. Много собралось у него гостей.
“Пойду-ка и я к брату в гости”, – думает бедняк. Взял он взаймы у соседей каравай хлеба да и пошел на свадьбу.
Пришел и стоит на пороге с хлебом. Увидел его богатый брат:
– Ты чего притащился? У меня тут гости не тебе чета! Убирайся отсюда!
И прогнал его.
Пилипка-сынок
Жили муж и жена. А детей у них не было. Горюет жена: некого поколыхать, некого утешить…
Пошел однажды муж в лес, вырубил из ольхи полено, принес домой и говорит жене:
– На, поколыхай.
Положила жена полено в колыбель и давай колыхать, песенки напевать.
– Люли-люли, сынок, с белыми плечами, с черными очами…
Колыхала день, колыхала второй, а на третий глядь – лежит в колыбели мальчик!
Обрадовались муж с женой, назвали сынка Пилипкой и стали за ним ухаживать.
Сынок-с-кулачок
Жили дед с бабой. И был у них сынок. Да такой маленький, что из-под шапки не видать. Не больше кулака. Так дед с бабой его и звали: сынок-с-кулачок.
Поехал раз дед пахать, а бабе велел, чтоб обед приготовила и принесла ему в поле.
Приготовила баба обед и говорит сыну:
– Был бы ты большой, отнес бы отцу за меня обед. А то вот приходится самой мне идти.
Алёнка
Жили дед и баба. И была у них дочка Алёнка. Но никто из соседей не звал ее по имени, а все звали Крапивницей.
– Вон,- говорят,- Крапивница повела Сивку пастись.
– Вон Крапивница с Лыской пошла за грибами. Только и слышит Алёнка: Крапивница да Крапивница…
Пришла она раз домой с улицы и жалуется матери:
– Чего это, мамка, никто меня по имени не зовет?
Мать вздохнула и говорит:
– Оттого, что ты, доченька, у нас одна: нет у тебя ни братьев, ни сестер. Растешь ты, как крапива под забором.
– А где ж мои братья и сестры?
– Сестер у тебя, – говорит мать, – нету, это правда, а вот братьев было трое.
– Где ж они, мамка?
– Кто их знает. Как тебя в колыбели еще баюкали, поехали они с огненными змеями – смоками – воевать, себе и людям счастье добывать. Вот с той поры и не вернулися…
– Мамка, так я пойду искать их, не хочу, чтоб меня Крапивницей называли!
И как ни отговаривали ее отец с матерью – ничего не смогли поделать.
Тогда мать и говорит:
– Одну я тебя не отпущу: мала ты еще для такой дороги. Запрягай Сивку и поезжай. Сивка наша старая, умная – она привезет тебя к братьям. Да, смотри, на ночь нигде не останавливайся: езжай день и ночь, пока братьев не найдешь.
Запрягла Алёнка Сивку, взяла на дорогу хлеба и поехала.
Выехала она за деревню, видит – бежит за возом их старая собака Лыска. Хотела было Алёнка назад ее прогнать, да передумала: пусть, мол, бежит – в дороге веселей будет.
Ехала она, ехала – подъезжает к перекрестку. Сивка остановилась, назад поглядывает. Алёнка спрашивает у нее:
Заржи, заржи, кобылица,
Скажи, скажи мне, Сивица:
На какую дорогу тебя направлять,
Где мне братьев родных искать?
Подняла тут Сивка голову, заржала, на левую дорогу указала. Пустила ее Алёнка по левой дороге.
Едет она чистыми полями, едет темными борами. Приехала в сумерках в чащу лесную. Видит – стоит в пуще у дороги хатка. Только Алёнка подъехала к хатке, как выбежала оттуда какая-то горбатая, костлявая старуха с длинным носом. Остановила она Аленку и говорит ей:
– Куда ты, неразумная, на ночь глядя едешь. Тебя тут волки съедят! Оставайся у меня ночевать, а завтра, как развиднеется, и поедешь.
Услыхала это Лыска и затявкала потихоньку:
Тяв, тяв!
Не велела мати
Ночек ночевати!..
Тяв, тяв!
Не старуха это
Говорит с тобою,-
Ведьма Барабаха
Замышляет злое…
Не послушалась Алёнка Лыску, осталась ночевать в хатке.
Расспросила ведьма Барабаха Аленку, куда она едет. Алёнка все ей рассказала. Ведьма от радости так и подскочила: Аленкины братья, думает она, и есть, наверно, те самые богатыри, что всю ее родню со свету сжили. Теперь-то она с ними расправится…
Наутро поднялась ведьма, нарядилась, как на ярмарку, а всю Аленкину одежду спрятала и будит ее:
– Вставай, поедем братьев искать! Встала Алёнка, смотрит – нету одежи…
– Как же я поеду? – говорит Алёнка. Принесла ей ведьма старые нищенские лохмотья.
– На, – говорит, – хороша тебе будет и такая одежка.
Оделась Алёнка, пошла запрягать Сивку. Взяла ведьма нож и толкач, села в повозку, как пани, а Аленку вместо кучера посадила.
Едут они, а Лыска бежит сбоку и тявкает:
Тяв, тяв!
Не велела мати
Ночек ночевати!…
Тяв, тяв!
Ведьма Барабаха
Барыней сидит,
На тебя, Алёнка,
Как змея, глядит…
Услыхала это ведьма Барабаха, схватила толкач и кинула в Лыску. Завизжала Лыска – перебила ей ведьма ногу.
Алёнка заплакала:
– Бедная, бедная Лыска, как же ты будешь теперь бежать!
– Замолчи,- пригрозила ей ведьма,- а то и с тобой так будет!
Едут они дальше, а Лыска не отстает, на трех ногах скачет. Доехали до нового перекрестка. Сивка остановилась. Алёнка спрашивает у нее:
Заржи, заржи, кобылица,
Скажи, скажи мне, Сивица:
На какую дорогу тебя направлять,
Где мне братьев родных искать?
Заржала Сивка, на правую дорогу показала. Целую ночь ехали они темною пущей по правой дороге. Утром-светом выехали на луг, видят – стоит перед ними шелковый шатер, а рядом три коника пасутся. Сивка весело заржала и повезла Аленку с ведьмой прямо к шатру. Обрадовалась Алёнка:
– Здесь, наверно, мои братья живут! Ведьма злобно фыркнула:
– Лучше помалкивай. Здесь живут не твои братья, а мои!
Подъехали к шатру. Выходят оттуда три стройных хлопца-молодца – все на одно лицо, голос в голос, волос в волос.
Спрыгнула ведьма с воза и к ним:
– Как, братики, поживаете? А я весь свет объездила, измаялась, вас все искала…
– Так это ты наша младшая сестрица? – спрашивают братья-богатыри.
– Да, да, – говорит ведьма, – ваша родная сестра…
Кинулись братья к ней и давай ее целовать-миловать, на руках подбрасывать. Уж так рады-радешеньки, что и не рассказать.
– Вишь,- удивляются они,- как долго мы воевали: за это время сестра не только выросла, а и состариться успела… Ну, да ничего: всех ворогов мы перебили, осталась одна только ведьма Барабаха. Как найдем ее, то сожжем, а тогда и домой поедем.
Услыхала это ведьма и только ухмыльнулась: посмотрим еще, кто кого сожжет!..
– А что это, сестрица, за девочка с тобой приехала? – спрашивает старший брат.
– Да это моя наймичка, – отвечает ведьма Барабаха. – Она у меня за кучера ездит и мою кобылку пасет.
– Хорошо, – говорят братья, – она и наших коней будет пасти.
Повернулась ведьма, крикнула строгим голосом Аленке:
– Чего сидишь? Выпрягай Сивку да веди ее пастись!
Заплакала Алёнка, стала Сивку выпрягать. А братья подхватили ведьму Барабаху на руки, понесли в шатер, стали поить-потчевать.
Ест ведьма Барабаха, пьет а сама думает: “Как улягутся они спать, я всех их зарежу…”
А Алёнка сидит тем временем на лугу возле коней и поет, плачучи:
Солнышко, солнышко,
Сырая землица,
Мелкая росица,
А что моя мамка делает?
Отвечают земля и солнце:
Холсты ткет,
Холсты ткет,
Золотым узором
Завивает,
Дочку Аленку
С братьями ожидает…
Вышел младший брат из шатра и заслушался.
– Знаешь, сестрица, знаете, братья, то ли это птичка на лугу щебечет, то ли это дивчина напевает. Да так жалобно, что аж за сердце хватает.
– Это моя наймичка, – говорит ведьма Барабаха. – Она на все выдумки хитра, да только работать ленивая.
Вышел тогда средний брат послушать, хоть ведьма и не пускала его.
Послушал он жалобную песню Аленки, а потом слышит, как собака Лыска затявкала:
Тяв, тяв!
Ведьма Барабаха
Во шатре сидит,
На чужих на братьев
Гадиной глядит,
Булки ест, вино пьет,
Медом запивает,
Родная ж сестрица
Слезы проливает.
Вернулся средний брат и говорит старшему
– Ступай и ты послушай.
Пошел старший брат, а средний все на ведьму Барабаху поглядывает.
Послушал старший брат песню Аленкину, послушал и что собака Лыска про ведьму Барабаху сказала, и обо всем догадался.
Подбежал он тогда к Аленке, схватил ее на руки и принес в шатер.
– Вот кто, – говорит он братьям, – наша настоящая сестра! А это – обманщица ведьма Барабаха!
Развели братья большой костер и сожгли на нем ведьму Барабаху, а пепел в чистом поле развеяли, чтоб и духу ее не было, А потом свернули шелковый шатер и поехали счастливые вместе с Аленкой к старикам своим, к отцу-матери.
Покатигорошек
Жили дед с бабой. Было у них два сына и дочка Палаша. Красивые выросли сыновья – высокие да стройные. А дочка, та еще краше.
Сыновья землю пахали, хлеб сеяли, хозяйством занимались, этим вот и жили.
Однажды управились они до срока с работой, все с поля убрали, свезли и обмолотили.
Поглядел отец на неполные закрома да и говорит:
– А хлеб-то, сыны мои милые, нонешним летом скупо уродился. Не пойти ли вам к чужим людям на заработки? Запас беды не чинит.
Как Василь змея одолел
Было оно или не было, правда ли то или нет,- послушаем лучше, что сказка сказывает.
Ну так вот. Прилетел в один край страшный-престрашный змей. Вырыл себе среди леса у горы глубокую нору и лег отдыхать.
Долго ли отдыхал он, никто не помнит того, но как поднялся, то сразу громко закричал, чтобы все слышали:
– Эй, люди – мужики и бабы, старые и малые,- приносите мне каждый день дань: кто корову, кто овечку, а кто свинью! Кто принесет, тот в живых останется, а кто нет, того проглочу!
Вдовий сын
Приключилась в некотором государстве большая беда: налетел откуда-то девятиглавый змей Чудо-Юдо и украл с неба солнце и месяц.
Плачут люди, горюют: и темно без солнца, и холодно.
А жила в тех краях одна бедная вдова. Был у нее маленький сын – так лет пяти. Трудно жилось вдове в голоде да холоде. И была одна только у нее утеха, что растет сынок разумный да удалый.
И жил там поблизости богатый купец. Был у него сын таких же лет, как и вдовий.
Музыкант-чародей
Жил как-то на свете музыкант. Начал он играть еще с малых лет. Пасет, бывало, волов, срежет лозину, сделает себе дудочку и как заиграет, так волы и перестанут щипать траву – насторожат уши и слушают. Птички в лесу притихнут, даже лягушки по болотам не квакают.
Поедет в ночное – там весело: хлопцы и девчата поют, шутят – известное дело, молодость. Ночь теплая, так и парит. Красота.
Солдат Иванка
Прослужил солдат Иванка двадцать пять лет, выслужил синий билет и пошел домой. Было у него денег всего три копейки. А был солдат этот человек добрый, последним поделится.
Бот идет он, идет, летит навстречу жучок:
– Здравствуй, солдат!
– Здравствуй, жучок!
– Отслужил ты, солдат, двадцать пять лет?
– Отслужил.
Откуда пошли паны на Полесье
Давно это было. И старые люди того уж не помнят и рассказывают то, что от отцов и дедов слыхали.
Ну так вот. Дремучими полесскими лесами пробирался раз вечером черт в свое болото. Был он хмурый-прехмурый: за целый день не удалось ему сделать людям никакого вреда. А какой же из него после этого черт? Теперь хоть и в ад не показывайся – засмеют его там!
Тащится черт злющий-презлющий, невеселые думы его грызут. Вдруг видит – мчится по дороге пан из Варшавы.
Чёрт-вор
Поехал дед пахать поле. И взял с собой на обед лепешку. Положил лепешку на телегу, а сам пашет.
Пахал, пахал, уморился, пошел к телеге, – лепешкой подкрепиться.
Приходит, а тут у него из-под носа схватил черт лепешку и побежал в болото.
Обозлился дед на черта – и с кнутом за ним. Подбежал к болоту, глядь – черт в прорву провалился. Дед сгоряча тоже туда – бултых!
Про попа Кирилу и его работника Гаврилу
Попу Кириле никак не везло на работников. Сколько ни нанимал он их, ни один не жил больше месяца. Кто в том виноват? Поп жалуется, что работники-де виноваты. А работники – что поп: работать заставляет, а кормить не желает.
Так ли оно, или не так, но вот поехал однажды поп Кирила опять нового работника искать. Отъехал немного от дому, глядь – идет хлопец навстречу. С палкой в руке, с торбой за плечами.
Придержал поп лошадь.
– Куда идешь, паренек?
– Да куда глаза глядят.
Медведь
Вы знаете, откуда взялся медведь?
Прежде медведь был таким же, как мы, человеком. Людей тогда было мало, и жили они в лесах. Охотились там на зверей и птиц. Летом собирали грибы и ягоды, копали корни растений и запасались ими на зиму. А больше всего запасались орехами и медом. Пчел было много. И водились они в дуплах да в земляных норах.
Лекарь Лукман
Едва человек появился на свет, он стал думать как бы не умереть с голоду, как согреться в студеный день и найти лекарства от хвори.
Чем больше становилось людей, тем больше появлялось болезней.
Вот в эту-то пору и появился лекарь по имени Лукман. Он задумал облегчить страдания людей, найти средство от болезней.
Бабка-шептуха
Жила в одном сельце старенькая бабка. А сельцо-то было небольшое, дворов с десять. И на самом его краю стояла бабкина хатка. Такая же старенькая, как и бабка.
Нашёлся какой-то добрый человек, поставил подпорки к бабкиной хатке и завалинкой её обложил. И стоит она, не зная, на какой ей бок повалиться. Насобирает бабка щепок, растопит печку да и греется себе у огня. Понятно, старому человеку и летом-то холодно. Коли есть что, то поест, а нету — и так обойдётся.
Как ксендзы вылечились
Жили-были три ксендза. Разжирели они так, что прямо беда. Уж что они ни делали, какие лекарства ни принимали — ничего не помогает.
Посоветовали им доктора на воды ехать: может, говорят, вода из вас лишний жирок вытянет.
Пошли ксендзы по людям деньги на дорогу собирать. Зашли к одному человеку. Звали того человека Адась. Всю жизнь он работал на панской винокурне и был на разные выдумки тороват.
Разумная дочь
Жил один бедняк с женой. Родилась у них дочь. Надо справлять родины, а у него ни хлеба, ни к хлебу. Чем гостей угощать?
Пошёл бедняк за водою на речку. Набрал полные вёдра, назад возвращается. Глядь — лежит в кустах тёлочка. Да такая слабая, плохенькая, что сама и не подымется.
Принёс бедняк домой воду и рассказал жене о тёлочке.
— Так возьми её,— говорит жена.
Вернулся он на речку, взял тёлочку и домой принёс.
Пан и сказочник
Один богатый пан очень любил сказки слушать. Бывало, кто ему что ни наплетёт, он всё правдой считает.
Захотелось этому пану такую сказку послушать, какой бы он не поверил. И объявил он повсюду: “Если кто расскажет мне такую сказку, чтобы я сказал: врёшь, дам тому тарелку золота”.
Нашёлся один такой сказочник. Звали его Янка. Приходит он к пану:
— Ставь, пан, тарелку золота, буду сказывать сказку.
Потерянное слово
Женился парень. Взял девушку в жёны не из своей деревни, а из дальнего села. Пожили они, мало ли, много ли, жена и говорит мужу:
– Съездил бы ты, Иванка, мою матушку навестить.
Запряг Иванка лошадь и поехал.
Хорошо его тёща встретила. Картошку на стол поставила, грибочков солёных, пирогов с рыбой. А потом налила в миску такое, чего он никогда не ел. И кислое оно, и сладкое, не густое, не жидкое, не холодное, не горячее. Вкусное! Ел бы да ел! Две миски Иванка съел.
Старый отец
В прежние времена было так: как состарится отец, завезет его сын в глухую пущу да и бросит там…
Вот однажды повез сын отца в пущу. Жаль ему отца – сильно любил он его, да что поделаешь! Не повезешь, люди засмеют, старых обычаев, скажут, не держится. Еще из села прогонят…
Едет он невеселый, а отец и говорит ему:
– Неужто ты, сынок, меня, старого да хворого, одного в лесу бросишь?
Подумал сын, утер слезу и говорит:
– Нет, батько, не брошу. Но для людей хотя бы надо это сделать. Ночью я за тобой приеду и буду тебя до самой смерти в темной коморе держать, чтоб никто не видел.
Полещуки и Полевики
Было у отца двенадцать сыновей, все хлопцы рослые да удалые.
Жили они на большой поляне, среди дремучего леса. Занимались хозяйством, охотились на диких зверей и птиц.
Старик-отец, как голубь седой, сидел и летом в кожушке и только распоряжался. И были в семье лад да любовь.
Как мужик царского генерала проучил
Копал мужик погреб и нашел кусок золота. Очистил его от песка и думает: “Что ж мне с ним делать? Ежели отнести пану, то пан отберет и ничего за него не даст. Отнести шинкарю – тот обманет: скажет, что это, мол, не золото. Дома хранить – могут воры украсть… Нет, отнесу-ка лучше его самому царю. Что он даст, то и возьму”.
Надел мужик новую свитку, обул новые лапти и понес царю золото.
Краденым сыт не будешь
Было у одного человека два сына. Выросли они, а отец и говорит им:
– Пора, сыновья, за настоящую работу приниматься. Кто из вас чем хочет заниматься?
Молчат сыновья, не знают, какую себе работу выбрать.
– Ну так пойдем, – говорит отец, – по свету породим да посмотрим, что люди делают.
Собрались и пошли потихоньку. Идут, сыновья ко всему приглядываются, думают, какую бы им работу выбрать.
Пану наука
Ну так слушайте! Расскажу вам не сказку, а быль.
Было это еще во время панщины. И злые же были паны! Не люди, а зверье. Попадешь к такому вот пану, и хоть ложись да помирай: ничем ему не угодишь. И правду говорят: “Черта нянчить – не унянчить”.
Так вот и пан. Уж ты ему как стараешься и работаешь хорошо, а он все покрикивает: “Не так, негодяй, не так, оборванец, не так, пся крев!” и ест тебя поедом, издевается, презирает. А чуть что не угодишь, живьём шкуру сдерет.
Страшная закрутка
Прежде, почитай, в каждом селе был свой знахарь. А что ни знахарь – то первейший плут. Знахарь, он и шепчет, и закрутки вырывает, и всяким колдовством занимается. Люди боялись их, угождали им, как злой болячке.
Ну так вот, был, значит, в одном селе такой знахарь. Знали его не только во всей околице, а и в целой округе. И никто не смел перечить ему, чтоб не накликал он какой беды.
Муж и жена
Один муж все с женой ссорился.
– Лентяйка ты! – кричит он на нее. – Я и пашу и кошу, а ты даже обед ленишься мне в поле принести!
– Да у меня работы дома побольше, чем у тебя в поле, – говорит жена. – Когда ж мне носить тебе еще обед?
Не верит муж жене:
– И какая там дома работа! С такою работой я шутя управлюсь.
Мена
Жили дед и баба. Были у них хатка да клочок земли. И не было у них ни коня, ни вола. А это такое горе, что хоть сам в плуг впрягайся.
Собрали они кое-как денег. Пошел дед на ярмарку, купил буланого конька и ведет домой.
Встречает по дороге пастухов, что пасли волов.
– Здравствуй, дед! Где был? – спрашивают пастухи.
– На ярмарке.
– А что купил?
– Коня.
– Давай, дед, менять коня на вола: у нас волов много, а коня нету.
Как Степка с паном говорил
Жил когда-то один пан, да такой злой, что прямо беда: никто не мог ему угодить. Все его как огня боялись. Бывало, придет к нему кто что-нибудь попросить, а он как гаркнет: “Что скажешь?”, так от страху человек и забудет о своей просьбе.
– Ничего, паночку, все хорошо, – отвечает бедняга.
– На конюшню его, негодяя! – вопит пан. – Всыпать ему розог, чтоб больше сюда не ходил!
А по-другому этот пан с людьми говорить не умел. И люди боялись с ним заговаривать, а то скажешь что-либо не так, против шерсти, – до смерти запорет.
Неучтивый сын
Был у одного человека сын. Большой он уже вырос, а ни разу отца отцом не назвал.
– Кузьма, – кричит сын на отца, – ступай пахать! Кузьма, загони-ка свиней в хлев!
Обидно это отцу, да что поделаешь: сызмальства не переучил, а теперь что ж…
Смеются люди над Кузьминым сыном.
– Дурень, – говорят, – как это можно отца не уважать!
А ему хоть бы что: не слушает ни отца, ни людей.
Глупая пани и “разумный” пан
Ну вот, жил в деревне мужик. Ко всему ухватистый. Что ни задумает, то и сделает. И все ему легко удавалось.
Захотелось ему однажды над панами посмеяться. Пришел он на панский двор. Смотрит – ходит по двору белая свинья с поросятами. Снял мужик шапку, начал свинье кланяться.
Увидела это пани с балкона.
– Ты чего, мужик, кланяешься моей Белянке?
Петрушка
Жил на свете один пан. Большое было у него имение, а всякого добра и не счесть. Но из всех своих богатств больше всего любил он свою гончую. И хитрая ж была эта собака – ну, прямо, как человек. Что пан ей ни прикажет – все сделает. И имя дал ей пан не какое-нибудь, а человечье: Петрушка.
А надо сказать, что пан тот был злой-презлой. Ни один работник не мог прослужить у него больше недели.
Доля удачи
Пастух пас овец. Когда он гнал стадо домой, от него отбился ягненок и упал в яму. А там сидел голодный волк, и бедный ягненок стал его добычей. Видимо, это была его доля удачи.
Когда пастух узнал, что произошло с ягненком, не стал беспокоиться, решив, что, каждый может получить свою долю удачи, сидя дома.
Старуха, петух и князь
Жили-были старик и старуха. Они имели одного петуха и жернов. Петух обладал чудесной способностью — он понимал человеческую речь. А жернов — повернешь направо — давал деньги для обеда, повернешь налево — давал кукурузную муку для мамалыги.
Как-то старик пошел за дровами в лес и до вечера остался там.
Старик и Смерть
Один старик часто клялся именем Смерти. Узнала она об этом и однажды встретилась с ним, приняв облик человека и притворившись попутчиком. Вскоре старик в беседе, как всегда, поклялся ее именем.
— Почему ты ее так почитаешь? Чем она тебе услужила? — спросил попутчик.
Старик ответил:
— Никому не удавалось победить Смерть. Никому не избежать её. Все мы в её власти. Вот за это я уважаю Смерть и клянусь её именем.
Человек и змея
Была весна. Крестьяне очищали поля от кукурузных стеблей и сжигали их. Повсюду подымались столбы дыма и краснели язычки огня.
Крестьянин, ехавший мимо поля, обратил внимание на невысокое дерево, под которым медленно горела подожженная трава. С верхушки дерева доносилось громкое шипенье — туда забралась задыхавшаяся от дыма змея. Всадник подумал: «На моих глазах гибнет живое существо, могу ли я пройти равнодушно мимо? Нет, нельзя!»
Ум и Удача
Однажды Ум и Удача завели спор: кто из них сильней?
Ум говорит:
– Я!
А Удача отвечает:
— Нет, я!
Спорили они, спорили и наконец решили на деле испробовать свою силу. Для этого они выбрали человека, по имени Мард-ипа.
Женитьба трех братьев
Жили на свете старик со старухой, и было у них три сына. Жили они не бедно. И вот решили сыновья жениться. Нарядно оделись, повесили через плечо кремневки, сели на коней и поехали искать невест.
Долго странствовали братья, но не нашли подходящих невест и повернули обратно. Недалеко от своего дома они остановились, чтобы посостязаться в стрельбе.
Кыпа
Жил-был старый охотник. Однажды, возвращаясь домой, он увидел шакала, который стоял на берегу речки и что-то высматривал. Старик стал следить за ним.
Вдруг шакал бросился к камышам и выскочил, держа в пасти младенца. Охотник метким выстрелом убил шакала, а малютку, завернув в башлык, принес домой.