Крошка Нильс Карлссон. Астрид Линдгрен

Бертиль стоял у окна и смотрел на улицу. Там было противно, холодно и сыро. Начинало смеркаться. Бертиль ждал, когда мама с папой вернутся домой. Он замечал их издали, от самого уличного фонаря. Он с таким напряжённым вниманием смотрел на этот фонарь, что даже странно было, почему родители до сих пор не показываются, ведь он так их ждёт.

Мама почти всегда приходила чуть-чуть, раньше папы. Но, конечно же, ни один из них не мог прийти домой, пока на фабрике не закончится их смена. Каждый день мама с папой уходили на фабрику, и Бертиль сидел дома один. Мама оставляла ему обед, чтобы он мог поесть, когда проголодается. А вечером, когда мама с папой приходили с работы, они ужинали все вместе. Но вот обедать в одиночестве было ни капельки не интересно. А представляете, какая скучища – целый день слоняться по квартире? И даже не с кем поболтать. Ну, разумеется, он мог выйти во двор, поиграть с ребятами, если бы захотел, но сейчас, осенью, была такая нудная погода, что все дети сидели по домам.

А время тянулось так медленно! Бертиль не знал, чем заняться. Игрушки ему давно надоели. Да и было их не так уж много. А все книжки в доме он просмотрел от корки до корки. Читать он ещё не умел. Ему исполнилось всего шесть лет.

В комнате было холодно. Утром папа натопил кафельную печку, но сейчас, после обеда, тепло уже почти всё исчезло. Бертиль замёрз. В углах комнаты сгущалась темнота. Но мальчику не приходило в голову зажечь свет. Делать было нечего. Жизнь казалась до того печальной, что Бертиль решил прилечь ненадолго в постель и поразмыслить обо всей этой печали. Он не всегда был так одинок. Раньше у него была сестра. Её звали Мэрта. Но однажды Мэрта пришла домой из школы и заболела. Она проболела целую неделю. И умерла. Слёзы брызнули у Бертиля из глаз, когда он подумал о Мэртэ и о том, какой он теперь одинокий. И тут вдруг он услышал это.  Он услышал под кроватью семенящие шажки. «Не иначе как привидение», – подумал Бертиль и перегнулся через край кровати, чтобы посмотреть, кто бы это мог быть. Он увидел нечто потрясающее. Под кроватью стоял маленький, ну да, малюсенький и притом совсем как настоящий, мальчик. Ростом не выше пальца.

– Привет! – сказал мальчик с пальчик.

– Привет, – смущённо ответил Бертиль.

– Привет-привет! – повторил малютка.

И оба на миг замолчали.

– Ты кто такой? – спросил, опомнившись, Бертиль. – И что ты делаешь у меня под кроватью?

– Я домовой. Меня зовут Крошка Нильс Карлссон, – ответил маленький мальчик. – Я здесь живу. Ну, не прямо под кроватью, а этажом ниже. Видишь вход вон там в углу?

И он показал пальцем на крысиную нору.

– Ты давно здесь живёшь? – снова спросил Бертиль мальчика.

– Да нет, всего дня два, – ответил малютка. – Я родился под корнем дерева в лесу Лильян, но, знаешь, когда приходит осень, жизнь на лоне природы становится просто невыносимой, только и мечтаешь о том, чтобы переселиться в город. Мне так повезло: я снял комнату у одной крысы, которая переехала к сестре в Сёдертэлье. А иначе!.. Ты же знаешь, сейчас просто беда с маленькими квартирами.

Да, действительно, Бертиль слышал об этом.

– Квартира, правда, не обставлена, – объяснил Крошка Нильс Карлссон. – Но это даже лучше. Не надо платить за меблировку. Тем более, когда есть кое-какая своя мебель… – добавил он после некоторого молчания.

– А у тебя есть своя мебель? – спросил Бертиль.

– Нет, вот этого-то у меня как раз и нет, – озабоченно вздохнул домовой.

Он поёжился и заметил:

– Ух, и холодно у меня внизу! Но и у тебя здесь, наверху, не теплее.

– Да, ты представляешь! – откликнулся Бертиль. – Я замёрз как собака.

– Кафельная-то печка у меня есть, – продолжал Нильс Карлссон. – А вот дров нет. Дрова нынче очень дорогие.

Он замахал руками, чтобы согреться. И посмотрел на Бертиля ясным взглядом.

– А что ты делаешь целыми днями? – спросил он.

– Да совсем ничего не делаю, – ответил Бертиль. – То есть ничего особенного.

– Я тоже, – сказал крошка-домовой. – Вообще-то очень скучно всё время сидеть одному, как ты считаешь?

– Очень скучно, – поддержал его Бертиль.

– А ты не мог бы зайти ко мне на минутку? – оживлённо спросил домовой.

Бертиль рассмеялся.

– Ты что, в самом деле думаешь, что я могу спуститься к тебе через эту дыру? – сказал он.

– Нет ничего проще, – заверил его малыш. – Тебе нужно только нажать на этот гвоздь, рядом с дырой, и сказать вёртыш-вёртыш-перевертыш . И ты станешь таким же маленьким, как я.

– Это правда? – засомневался Бертиль. – А как же я тогда снова стану большим, когда придут мама с папой?

– Точно так же, – успокоил его домовой. – Опять нажимаешь на гвоздь и говоришь вёртыш-вёртыш-перевёртыш.

– Странно, – сказал Бертиль. – А ты можешь стать таким же большим, как я?

– Нет, я не могу, – признался домовой- Жаль, конечно. А как всё-таки было бы здорово, если бы ты заглянул ко мне на минутку.

– Ладно уж, – сказал Бертиль.

Он заполз под кровать, нажал указательным пальцем на гвоздь рядом с крысиной норой и сказал вёртыш-вёртыш-перевёртыш.  И правда, Бертиль вдруг стал таким же маленьким, как Крошка Нильс Карлссон.

– Ну что я говорил! Можешь называть меня просто Ниссе, – сказал домовой и протянул вперёд руку. – А теперь прошу ко мне в гости!

Бертиль чувствовал, что происходит что-то неслыхано интересное и удивительное. Он просто горел нетерпением поскорее войти в тёмную нору.

– Осторожнее на лестнице, – предупредил Ниссе. – Там в одном месте перила обрываются.

Бертиль стал медленно спускаться вниз по маленькой каменной лестнице. Надо же, он и не подозревал, что здесь есть лестница. Она привела их к запертой двери.

– Подожди, я сейчас зажгу свет, – сказал Ниссе и повернул выключатель. На двери висела табличка, на ней аккуратным почерком было выведено: «Домовой Нильс Карлссон».