Волшебная пещера

Много есть историй – всех и не упомнишь – о волынщиках, которые попадали в незнакомые пещеры и больше не возвращались. Две такие истории я вам расскажу. В первой речь пойдет об Аласдэре Бэне с острова Скай, юноше из знаменитой семьи волынщиков Маккримон. Однажды Аласдэр Бэн сушил на горе папоротник для подстилок на зиму. Как всегда, он захватил с собой волынку, чтобы поиграть после работы. Но солнце так припекало, что он скоро устал и с удовольствием прилег на мягкий мох отдохнуть.

Вскоре он заснул, и приснилась ему тихая речка: на камешке у воды сидит черный дрозд и поет, глядя на свое отражение. Когда Аласдэр проснулся, песня водяного дрозда все еще звучала у него в ушах. Рядом с юношей лежала его любимая волынка, и захотелось ему сыграть мелодию, которую он слышал во сне. “Ничего,- сказал он себе, – как только разучу песню, еще усерднее примусь за работу”. Едва он начал играть, как ветер стих и произошло что-то странное: с громким треском гора разверзлась, и глазам Аласдэра предстала глубокая, темная пещера.

Какой юноша устоит перед соблазном заглянуть в пещеру! Страшно стало Аласдэру, но пещера влекла его с необычайной силой. Эхо повторяло и изменяло звуки его волынки в гулкой глубине, и еще чудеснее звучала мелодия. Юноша смело шагнул в пещеру и дошел до поворота. Вдруг стало совсем темно. Аласдэр оглянулся и увидел, что гора закрылась; солнечный свет исчез. Страх снова охватил юношу, и он стал поспешно искать выход. Но в темноте он натыкался на стены; откуда-то сверху капала вода. Наконец утомленный Аласдэр присел отдохнуть. Вскоре он услышал топот маленьких ножек. Появился свет, и он увидел перед собой крошечных гномов.

– Долго ты не приходил, Аласдэр Бэн, – пропищали они своими пронзительными голосками, – но мы рады тебе.

Они повели его в глубь горы, освещая путь фонариками, и вошли в огромный зал. На стенах горели факелы. На золотом троне сидела дева редкой красоты, а перед ней – стол со всякими яствами. Никогда не видел он девушки прекраснее.

– Входи, Аласдэр Бэн, – приветливо сказала она, – отведай наших кушаний, а потом сыграешь нам на своей волынке, а мы станцуем.

Когда пир закончился, Аласдэр начал играть. Гномы скакали вокруг него на своих неутомимых ножках. Факелы стали меркнуть, пальцы у юноши болели, но он не переставал играть: чары, околдовавшие его, не давали ему остановиться.

Тем временем дома хватились Аласдэра. Искали его и в долинах, и в горах, и на топких болотах, но, кроме папоротника, который он положил сушить на склоне горы, над полем своего отца, не осталось от него никаких следов. Иногда людям чудилось, что ветер доносит звуки его волынки, временами мелодия слышалась словно из-под земли. А матери его часто казалось, что слабая музыка раздается из-под очага… Но Аласдэр не возвращался, и она горько оплакивала пропавшего сына…

Аласдэр не знал, долго ли он играл. Но настало время, когда пальцы его перестали двигаться.

– Рад бы служить тебе, волшебная королева, – сказал он устало, – но больше играть я не в силах. И он упал без сознания возле трона. Свет тотчас погас, гномы и дева исчезли, а когда Аласдэр Бэн поднял голову, он увидел, что снова лежит на склоне горы.

Утром он подошел к своему дому. Вокруг выросли деревья, появился высокий забор, которого не было прежде. Сгорбленная старушка доставала воду из колодца. Она посмотрела на высокого незнакомца и спросила, кто он такой.

– Ваш сын, матушка, – воскликнул он, обнимая ее, – Аласдэр Бэн. Вчера я пошел сушить папоротник и заснул на горе, и приснился мне странный сон. Как хорошо, что я снова дома! Но что случилось с вами, матушка, и почему здесь так все изменилось?

Старушка с трудом узнала своего сына в бородатом страннике. Долго ждала она его возвращения, дни складывались в месяцы, месяцы в годы, и так прошло десять лет. Но когда она выслушала удивительную историю о гномах, танцевавших внутри горы под его музыку, она все поняла и заплакала от радости.

Аласдэр дожил до глубокой старости и стал знаменитым музыкантом, но никогда больше не играл он странной песни маленького водяного дрозда, которую слышал во сне.