Витя Малеев в школе и дома. Повесть Николая Носова

Мы взяли толстую тетрадь и в эту тетрадь записали каждую книгу под номером. Теперь, если нужно было отыскать какую-нибудь книгу, то можно было не рыться на полках, а посмотреть по журналу.

Костя радовался, что теперь в нашей библиотечке такой порядок. Особенно ему нравилось, что все полки заняты книгами.

– Теперь как раз хорошо! – говорил он. – Ни прибавить ничего нельзя, ни убавить.

Он то и дело отворял шкаф и любовался на книги.

Некоторые книжки были уже старенькие. У некоторых еле держались переплеты или оторвались страницы. Мы решили взять такие книжки домой, чтоб починить. И вот, сделав все уроки, мы пошли с Костей ко мне, потому что у меня дома был клей, и взялись за дело. Лика увидела, что мы починяем книжки, и тоже захотела нам помогать.

Особенно много возни у нас было с переплетами. Костя все время ворчал.

– Ну вот! – говорил он. – Не знаю, что ребята делают с книжками. Бьют друг друга по голове, что ли?

– Кто же это дерется книжками? – сказала Лика. – Вот еще выдумал! Книги вовсе не для того.

– Почему же переплеты отрываются? Ведь если я буду сидеть спокойно и читать, разве переплет оторвется?

– Конечно, не оторвется.

– Вот об этом я и говорю. Или вот, смотрите: страница оторвалась! Почему она оторвалась? Наверно, кто-то сидел да дергал за листик, вместо того чтоб читать. А зачем дергал, скажите, пожалуйста? Вот дернуть бы его за волосы, чтоб не портил книг! Теперь страничка выпадет и потеряется, кто-нибудь станет читать и ничего не поймет. Куда это годится, спрашиваю я вас?

– Верно, – говорим, – никуда не годится.

– А вот это куда годится? – продолжал кричать он. – Смотрите, собака на шести ногах нарисована! Разве это правильно?

– Конечно, неправильно, – говорит Лика. – Собака должна быть на четырех ногах.

– Эх, ты! Да разве я о том говорю?

– А о чем?

– Я говорю о том, что разве правильно в книжках собак рисовать?

– Неправильно, – согласилась Лика.

– Конечно, неправильно! А на четырех она ногах или на шести, в этом разницы нет, то есть для книжки, конечно, нет, а для собаки есть. Вообще в книжках ничего не надо рисовать – ни собак, ни кошек, ни лошадей, а то один нарисует собаку, другой кошку, третий еще что-нибудь придумает, и получится в конце концов такая чепуха, что и книжку невозможно будет читать.

Он взял резинку и принялся стирать собаку. Потом вдруг как закричит:

– А это что? Рожу какую-то нарисовали, да еще чернилами!

Он принялся стирать рожу, но чернила въелись в бумагу, и кончилось тем, что он протер в книге дырку.

– Ну, если б знал, кто это нарисовал, – кипятился Шишкин, – я бы ему показал! Я бы его этой книжкой – да по голове!

– Ты ведь сам говорил, что книжками нельзя бить по голове, – сказала Лика. – От этого переплеты отскакивают. Костя осмотрел книгу со всех сторон.

– Нет, – говорит, – эта книжка выдержит, у нее переплет хороший.

– Ну, – говорю я, – если все библиотекари будут бить читателей по голове книжками, то переплетов не напасешься!

– Надо же учить как-нибудь, – сказал Костя. – Если у нас будут такие читатели, то я и не знаю, что будет. Я не согласен, чтоб они государственное имущество портили.

– Надо будет объяснить ребятам, чтоб они бережно обращались с книжками, – говорю я.

– А вы напишите плакат, – предложила Лика.

– Вот это дельное предложение! – обрадовался Костя – Только что написать? Лика говорит:

– Можно написать такой плакат: «Осторожней обращайся с книгой. Книга не железная».

– Где же это ты видела такой плакат? – спрашиваю я.

– Нигде, – говорит, – это я сама выдумала.

– Ну, и не очень умно, – ответил я. – Каждый без плаката знает, что книга железная не бывает.

– Может быть, написать просто: «Береги книгу, как глаз». Коротко и ясно, – сказал Костя.

– Нет, – говорю, – мне это не нравится. При чем тут глаз? И потом, не сказано, почему нужно беречь книгу.

– Тогда нужно написать: «Береги книгу, она дорого стоит», – предложил Костя.

– Тоже не годится, – ответил я, – есть книжки дешевые, так их рвать нужно, что ли?

– Давайте напишем так: «Книга – твой друг. Береги книгу», – сказала Лика.

Я подумал и согласился:

– По-моему, это подойдет. Книга – друг человека, потому что книга учит человека хорошему. Значит, ее нужно беречь, как друга.

Мы взяли бумагу, краски и написали плакат. На другой день мы повесили этот плакат на стене, рядом с книжным шкафом, и начали выдавать ребятам книжки. Выдавая кому-нибудь из учеников книгу, Костя говорил:

– Смотри, чтоб никаких собак, ни рож, ни чертей в книге не было.

– Как это?

– Ну, возьмешь да нарисуешь в книге какую-нибудь загогулину.

– Зачем же я стану рисовать?

– Будто я знаю! Мое дело предупредить, чтоб ни рож, ни собак. Это книжка общественная. Если б это была твоя собственная книга, тогда, пожалуйста, рисуй, но даже в собственной книжке не надо ничего рисовать, потому что после тебя она достанется твоему младшему брату или сестре или товарищу дашь почитать. Так что мое дело предупредить, а если ты не будешь слушаться, то потом я не так с тобой буду разговаривать.

– Ну ладно, сказал – и хватит. Но Костя не унимался, и каждому, кто брал книжки, он растолковывал в отдельности, почему надо бережно обращаться с книгами.

После уроков он, пригорюнившись, сидел возле шкафа и с грустью смотрел на поредевшие ряды книг на полках.

– Эх, – горевал он. – Снова книг мало стало! Так хорошо было! Шкаф был полнехонек, а теперь хоть бери и опять где-нибудь доставай книг.

– Что ж тут такого? – утешал его я. – Ведь ребята прочитают и принесут книги обратно.

– «Принесут»! Принести-то они принесут, да что толку! – ответил Костя. – Они одни книжки принесут, а другие взамен их возьмут. Вот никогда и не соберешь всех книг обратно.

– Зачем же их собирать? Ведь книги для того, чтоб читать, а не для того, чтоб на полках стоять. Я взял и себе книжку, чтоб почитать дома.

– Как? – говорит Костя. – И ты берешь? И так книжек мало осталось.

– Да я, – говорю, – быстренько прочитаю и принесу. Тогда и он взял себе книжку.

– Ну ничего, – утешал он сам себя. – Будет на одну книжку меньше. Все равно их мало осталось.

С тех пор мы с Костей имели свободный доступ к книгам и стали много читать. Костя так увлекся, что читал даже на улице. Возьмет из библиотечки книжку, идет по улице и читает. Кончилось это тем, что он налетел на фонарный столб и набил на лбу шишку. После этого он перестал читать на улице и читал только дома.

К библиотечной работе он относился серьезно, и постепенно у него даже характер переменился. Он стал аккуратным, более организованным и не таким рассеянным, как был раньше. К ребятам он относился требовательно. Если кто-нибудь приходил за книжкой с грязными руками, он начинал «пилить» его:

– Как тебе не стыдно? Почему у тебя такие грязные руки?

– Ну испачкались. Тебе-то какое дело?

– Как – какое дело? Ты ведь за книжкой пришел?

– За книжкой.

– И ты такими руками будешь брать книжку?

– Какими же мне ее еще брать руками?

– Чистыми надо брать руками. Ты ведь своими руками книжку испачкаешь!

– Ну, я приду домой – вымою.

– Нет, голубчик, иди-ка ты лучше под кран и вымой руки, а потом я тебе дам книжку.

Если кто-нибудь брал книжку и долго не приносил, Костя делал ему выговор:

– И тебе не стыдно так долго книжку держать? Другим ребятам тоже хочется почитать, а ты держишь и держишь! Если неохота читать, то отдай книжку обратно, а потом снова возьмешь.

– Я ведь не прочитал. Прочитаю и принесу.

– Так ты, может, до скончания веков будешь читать!

– Зачем до скончания веков? Книжка ведь выдается на десять дней.

– Ну на десять дней. А ты когда взял?

– А я взял неделю назад. Еще не прошло десяти дней.

– А тебе обязательно надо, чтобы все десять дней прошли? Десять дней – крайний срок. А ты прочитал раньше и приноси раньше, никто тебе не велит все десять дней держать.

– Так говорят же тебе, что еще не прочитал!

– Ну, так читай быстрей!

Если кто-нибудь слишком быстро приносил книгу, ему это тоже не нравилось:

– Послушай, когда же ты успел прочитать? Вчера только взял книжку, а сегодня уже обратно принес! Может быть, ты и не читал ее?

– Зачем же я тогда брал?

– Откуда же я знаю, зачем ты берешь! Может быть, ты только картинки рассматриваешь.

– Что я, маленький?

– Ну ладно, рассказывай, о чем здесь написано.

– Что это еще за экзамен?

– Ну, мне нужно проверить, читал ты или не читал.

– Не твое дело! Твое дело выдавать книжки, а не проверять.

– Нет, уж если меня назначили библиотекарем, то я должен проверить. Если ты не читаешь, то тебе, может быть, не нужно и давать книг. Пусть лучше кто-нибудь другой берет, кто читает.

Приходилось ученику рассказывать содержание книжки.

Глава двадцать первая

С тех пор как Костя исправил свою двойку по русскому и мы с ним стали вести общественную работу, наш авторитет среди ребят очень повысился. Косте разрешили играть в баскетбольной команде, и он оказался очень способным игроком. Мы выбрали его капитаном своей команды. Костя очень хорошо натренировал свою команду, и мы выиграли первенство в школьном соревновании. От этого наш авторитет еще больше увеличился, и о нашей команде написали в школьной стенгазете.

Но еще не все было у нас благополучно. Мы с Костей упорно продолжали заниматься по русскому языку, но он как застрял на тройке, так и не мог сдвинуться с места. Ему казалось, что после тройки он тут же сразу получит четверку, а потом и пятерку, но не тут-то было!

Ольга Николаевна упорно продолжала ставить ему тройки, так что в конце концов Костя даже начал приходить в отчаяние.

– Вы понимаете, – говорил он Володе, – мне теперь уже нельзя учиться на тройку. Я библиотекарь в классе и капитан команды. Про меня в школьной стенгазете написано. А я учусь на тройку! Куда это годится?

– Потерпи еще немного, – сказал Володя. – Надо продолжать заниматься.

– А я разве к тому говорю, чтоб не заниматься? Я все равно буду заниматься, только мне Ольга Николаевна никогда не поставит отметки лучше, чем тройка. Она уже привыкла, что я плохо учусь. Так я и буду ехать все время на тройке.

– Нет, – ответил Володя, – Ольга Николаевна справедливая. Когда ты будешь знать на четверку, она поставит тебе четверку.