Звездный мальчик

Случилось двум бедным Дровосекам пробираться домой по дремучему сосновому лесу. Была зимняя студеная ночь. Снег глубоким слоем лежал на земле и на сучьях деревьев. Мороз проходил по тропинке, и справа и слева обламывал веточки, и, когда Дровосеки приблизились к горному потоку, то увидели, что он неподвижно висит в воздухе, ибо Ледяной Царь сковал его своим поцелуем.

Стужа была такая, что даже звери и птицы не знали, что делать.

– Брр… – ворчал Волк, ковыляя с поджатым хвостом по валежнику, – какая ужасная погода! И чего правительство смотрит!

– Вить! вить! вить! – прощебетали зеленые Коноплянки. – Старуха-Земля умерла, и ее облекли в белый саван!

– Не умерла, а выходит замуж, и это ее подвенечный наряд, – перешептывались между собою Горлинки.

Их розовые лапки сильно щипал мороз, но они считали своим долгом смотреть на дело с романтической точки зрения.

– Какой вздор! – рычал Волк. – Говорят вам, во всем виновато правительство, и если вы мне не верите, то я вас тотчас же съем.

У Волка был чисто практический взгляд на вещи, и всякий довод был всегда наготове.

– Что касается меня, – промолвил Дятел, как видно, прирожденный философ, – то мне нет надобности в атомных теориях. Что есть, то и есть, а сейчас лютейшая стужа.

И действительно, стужа была страшная. Белочки, жившие в дупле высокой сосны, терлись друг о дружку мордочками, чтобы согреться, а Кролики свернулись калачиком в своих норках и не смели высунуть нос. Одним только большим ушастым Совам холод был, как видно, по душе. Перья у них совсем заиндевели, но это их нисколько не смущало, они вращали своими желтыми глазищами и перекликались по лесу:

– Туу-ит! туу-гу! туу-ит! туу-гу! Какая восхитительная погода!

Дровосеки продолжали свой путь, ожесточенно дуя себе на пальцы и притопывая огромными, подкованными сапогами по крепкому снежному насту. Раз им случилось провалиться в сугроб, и они вылезли оттуда белые, как бывают мельники, когда работают жернова; в другой раз они поскользнулись на гладкой поверхности льда, там, где замерзло болото, растеряли свои вязанки, и им пришлось собирать их опять; как-то им показалось, что они заблудились, и ужас напал на них; они знали, что Снег беспощаден к тому, кто задремлет в его объятиях. Но они поручили себя доброму святому Мартыну, покровителю путешествующих, вернулись на старый след и осторожно зашагали опять; наконец они вышли на опушку и далеко внизу, в долине, завидели огоньки деревни, в которой находились их хижины.

Обрадовавшись избавлению от опасности, они громко рассмеялись, и земля показалась им серебряным цветком, а луна – цветком золотым.

Но когда, они вдоволь насмеялись, им сделалось грустно – они вспомнили о своей бедности, и один из них сказал другому:

– Как могли мы смеяться, как мы забыли о том, что жизнь – для богачей, а не для таких, как мы о тобою? Лучше нам было замерзнуть в лесу или погибнуть в зубах у какого-нибудь дикого зверя!

– Это правда, – ответил его спутник. – Одним дано многое, а другим почти ничего. Кривда делила мир, и поровну поделено только горе.

Но покуда они оплакивали свою нищету, случилось нечто чудесное. С неба упала очень яркая и красивая звезда.

Она покатилась по краю небес, миновала другие звезды, и Дровосекам почудилось, что она упала недалеко, у маленькой овчарни за ивами, в расстоянии брошенного камня.

– Ага, вот и кувшин золота для того, кому удастся найти! – воскликнули они и пустились бежать – так им хотелось золота.

Один из них был проворнее другого, обогнал его, добежал до ивовой рощи, выбежал из нее, и – глядь! – на белом снегу и вправду лежит что-то золотое. Он поспешил к находке и, склонившись над нею, ощупал ее руками. Перед ним оказался плащ из золотой парчи, красиво затканный звездами и свернутый несколько раз. Дровосек закричал спутнику, что нашел сокровище, упавшее с неба, и когда тот приблизился, они уселись в снегу и стали разматывать плащ, чтобы поделить между собою золотые монеты. Но – увы! – в плаще не оказалось ни золота ни серебра, да и никаких сокровищ там не было, а просто крохотный, спящий ребенок.

И сказал один из них другому:

– Какой горестный исход для наших упований! Не везет нам с тобою. Какая нам корысть в этом ребенке? Оставим его здесь и пойдем своей дорогою. Ведь мы люди бедные, у нас у самих есть дети, и мы не в праве отдавать их хлеб другому.

Но спутник ответил ему:

– Нет, нельзя оставляйте ребенка на верную погибель в снегу. Хоть я так же беден, как и ты, и у меня немало ртов, а корму на донышке, но я возьму ребенка с собою, и жена будет за ним ходить.

И он нежно взял ребенка, завернул его в плащ, чтобы укрыть от лютого холода, и пошел вниз, в деревню, а товарищ дивился его безрассудству и доброте его сердца.

И когда они пришли в деревню, товарищ сказал ему:

– У тебя ребенок, отдай мне, в таком случае, плащ. По совести, мы должны поделиться. Но тот ответил ему:

– Нет, плащ не твой и не мой, – он принадлежит ребенку.

И, простившись с товарищем, он подошел к своей избе и постучался.

Когда жена отворила двери и увидела своего мужа невредимым, она обвила его шею руками и, поцеловав его, сняла с его спины вязанку хвороста, смела снег с его обуви и пригласила войти в избу.

Но он сказал ей:

– Я кое-что нашел в лесу и принес тебе, чтоб ты взяла на свое попечение, – а сам не сходил с порога.

– Что это? – вскричала она. – Покажи мне, ибо в доме у нас пусто, не хватает многого!

И он откинул плащ, показав ей спящего ребенка.

– Ах, милый мой, – пробормотала она, – или нет у нас своих детей, что ты вздумал притащить к нашему очагу подкидыша? И кто знает, не накличет ли он на нас беды? Да и как нам его прокормить?

И она разгневалась на мужа.

– Ведь это Звездный Мальчик, – ответил муж; и он рассказал жене, каким удивительным образом нашел ребенка.

Но жена нимало не успокоилась. Она язвила мужа, выкрикивала гневные слова и кричала:

– Нашим собственным детям не хватает хлеба, – как же мы будем кормить чужого ребенка? А кто же о нас позаботится, кто пропитает нас?

– Господь и о воробьях заботится. Господь питает и воробьев.

– А разве воробьи не мрут с голоду зимою? – возражала она. – И разве теперь не зима?

И муж ничего не ответил, но все еще не двигался с порога.

В раскрытую дверь ворвался холодный ветер из лесу.

Жена дрожала от стужи и говорила мужу:

– Что же ты не закрываешь дверей? Ведь в дом задувает холодный втер, и я зябну.

– Разве в дом, где царит жестокое сердце, не всегда задувает ветер? – спросил он.

И женщина ничего не ответила ему, но придвинулась ближе к огню.

Спустя малое время она обернулась и посмотрела на мужа, и глаза ее были полны слез. Он быстро вошел в избу, положил ребенка ей на руки, а она поцеловала ребенка и положила в колыбельку, где лежал ее младший сын. А утром Дровосек снял нарядный плащ из золотой парчи и запер его в большой сундук. А жена сняла с шеи ребенка янтарную цепочку и также спрятала ее в сундук.

Таким-то образом Звездный Мальчик стал расти с детьми Дровосека, сидел с ними за одним столом и делил их игры. С каждым годом он становился все прелестнее, так что все деревенские жители дивились его красоте; они все были смуглы и черноволосы, а он был бел и нежен, как слоновая кость, и кудри его были подобны завиткам златоцвета. Губы его похожи были на лепестки красного цветка, а глаза были, как фиалки у прозрачной реки, тело же его было белое, как нарциссы на поле, забытом косцами.

Но красота пошла ему на пагубу, ибо он вырос гордым, жестоким и себялюбивым ребенком. Детей Дровосека, да и других деревенских детей он презирал. Он говорил, что они низкого происхождения, а он – благородного, так как произошел от звезды. Он помыкал ими и называл их своими слугами. Не было у него жалости к бедным, к слепым, калекам и прочим обиженным судьбою; он бросал в них каменьями и прогонял на большую дорогу, и они шли за милостыней в другие места; и никто, кроме разве самых отверженных, не являлся вторично в эту деревню за милостыней. Как будто он влюблен был в красоту, он издевался над немощными и некрасивыми людьми и дразнил их; он любил только себя и летом, в тихую погоду, лежал над колодцем в саду у священника, глядел на прекрасное отражение своего лица и смеялся от удовольствия.

Дровосек и его жена часто журили ребенка и говорили ему:

– Мы не так с тобою поступили, как ты поступаешь с теми, кто беспомощен и обижен судьбою. Отчего ты так безжалостен со всеми, кто нуждается в сострадании?

Старый священник не раз призывал его к себе и пытался внушить ему любовь к живым созданиям. Он говорил ему:

– Муха – твоя сестра, нельзя причиняйте ей вред. Диким птицам, порхающим по лесу, нужна свобода. Не ставь им силков ради забавы. Бог создал и червя и крота и каждому определил свое место. Зачем ты сеешь страдания в Божьем мир? Даже скотина в полях, и та прославляет Его.

Но Звездный Мальчик не обращал внимания на их слова. Он хмурился и скалил зубы, бежал к своим товарищам и командовал ими. А товарищи слушались его, ибо он был прекрасен, ловок в беге, умел плясать, и свистеть, и петь. Куда ни поведет их Звездный Мальчик, они повинуются ему, и что ни прикажет им Звездный Мальчик, так они и поступят.

И когда он протыкал кроту острой палкою тусклые глаза, они только смеялись. И когда он швырял камнями в прокаженного, они тоже только смялись. Он во всем был их коноводом, и, как он, они стали жестоки.

Случилось по деревне проходить бедной нищенке. Платье на ней было все в лохмотьях, ноги в крови, она долго шла по каменистой дороге и сильно измучилась. Утомленная ходьбою, она присела отдохнуть под каштановым деревом.

Но когда Звездный Мальчик увидел ее, он сказал товарищам: