Татьяна Петровна. Валентина Осеева
Поставить книжку к себе на полку
— Да нет, не должно! Подержи-ка полотенце, Танечка! Ох, батюшки! Кажется, один бочок жаром прихватило! Ступай, деточка, принеси белки сбитые да миндаль захвати!
Наконец все готово. На вышитом полотенце лежат сладкие булки, пирожки и посыпанный сахаром крендель.
— Удачные, да, бабушка? — в сотый раз спрашивает Таня.
Она сидит на своей кровати с закрытыми глазами и стягивает с ноги чулок — чулок длинный-длинный… Он никак не кончается…
За окном летают красные, синие, зеленые шары. Они привязаны ниткой к форточке.
Бориска потягивается и открывает глаза.
— Бабушка, иди! — взволнованно кричит Таня и бросается к окошку.
Бабушка подходит к кроватке:
С гуся вода — с Борюшки худоба!
Потягунушки-порастунушки,
Поперек толстунушки,
Спинку поцеловать, пяточку пощекотать,
Здоровьечка пожелать!
Бориска выгибает спинку и звонко хохочет.
— С днем рождения, Борюшка! Расти большой, голубчик! — растроганно говорит бабушка.
Глаза Бориски широко раскрываются:
— Шары! Шары!
Таня едва успевает чмокнуть брата и пожелать ему здоровья. Вокруг Борискиной головы уже летают шары; он дергает их за нитку и громко радуется.
Когда Таня приходит из школы, собираются гости.
Алексей Степанович сидит за столом рядом с бабушкой. Бабушка в шелковом платье с белой рюшкой вокруг шеи. Бориска в новом костюмчике, толстый, смешной и удивленный, сидит среди детей.
Таня поверх нарядного платья надела мамин передник: в такой день она ни за что не решилась бы расстаться с ним. Ведь она хозяйка!..
В передней два звонка… еще два.
— Пожалуйста! Входите, входите!
— Здравствуйте, здравствуйте, Татьяна Петровна!
— Ну, где тут самый главный у вас?
— Боря, Боря! Гости пришли!
Бориска вылезает из-за стола и бежит к двери, потом смущается, прячется за Таню и убегает, прижимая к груди какой-нибудь сверток.
По комнате уже прыгают зайцы, бегают автомобильчики, пищат птички.
Таня угощает. Она приветливо улыбается, бегает на кухню, меняет тарелки.
— Татьяна Петровна, мне макарон!
— Мне пирожок, Татьяна Петровна! — кричат малыши.
Золотой свет осеннего солнца заливает с головы до ног Таню.
— Сними передник, — говорит бабушка.
Ей хочется показать свою внучку во всей красе: в новом платье с шелковым поясом. Но разве Таня расстанется с маминым передником? Ведь это он придает ей такой солидный вид и уверенность в себе!
— Бабушка! Я самовар большой поставила, побегу за щепками сейчас, — шепчет она старушке.
— Ну-ну, — кивает головой бабушка, — сбегай, сбегай!
Таня берет в кухне корзинку и бежит на стройку. Ого! Как выросли за это время леса. В первом этаже прорезались окна, а на втором этаже вокруг всего дома лежат доски. Вот где в путешествие поиграть можно! Высоко! Все видно вокруг! Можно смотреть на небо и думать, что плаваешь в синем океане. Девочка ставит на землю корзинку и собирает в нее щепки. Рабочих на стройке нет. Она заглядывает за угол. Вон они где — в том конце работают. И Митрич там. А вот лестница ко второму этажу приставлена. Ничего себе — крепкая лестница. Таня закладывает за шелковый пояс длинный конец маминого передника, бросает на кучу щепок свою корзинку и лезет наверх.
«Моряки народ отважный…»
Чего тут бояться? Рабочие каждый день лазят и вокруг дома по двум дощечкам расхаживают. Таня, держась за перила, медленно обходит дом и, запрокинув голову, смотрит в небо. Над ней плавает большое белое облако.
«Моряки народ отважный…»
Таня слышит чьи-то голоса и стук. Она прижимается к стене и, крадучись, бежит к лестнице. Нехорошо, если ее увидят здесь.
«Ой, — вдруг вспоминает она, — ведь дома гости! И самовар в кухне затух… А щепки в корзине брошены».
Передник путается под ногами… Но где лестница? На другом конце двора двое рабочих несут лестницу.
«Подождите! Подождите!» — хочет крикнуть Таня. Но краска заливает ее лицо и шею. Стыдно… Стыдно… Зачем она влезла сюда? Ведь все узнают, будут смеяться. А она?.. Ведь она теперь Татьяна Петровна! Еще все гости узнают про ее шалость, и сам Митрич узнает — он где-то здесь на дворе. Хозяюшка! Хороша хозяюшка!
Таня в отчаянии мечется вокруг дома и смотрит вниз. Высоко… Ой, высоко! Все пропало теперь!.. Гости ждут. Бабушка ждет. Таня садится и, опустив голову в колени, горько плачет:
— Мамочка, мамочка! Хоть бы ты приехала скорей!
В кухне стоит затушенный самовар.
— Батюшки мои! — говорит бабушка. — Да куда ж это наша Татьяна Петровна делась?
— Хозяйка хлопочет по хозяйству, верно, — замечает кто-то из гостей.
Но Алексей Степанович вдруг поднимается с места.
— Хозяйство хозяйством, — говорит он, глядя на часы, — а уже двадцать минут прошло… И дождик накрапывает… Схожу посмотрю.
— Уж не стряслось ли чего? Ведь она за щепками пошла, — пугается бабушка.
— За щепками? На стройку, значит, — соображает Алексей Степанович. — Ну, я схожу туда!
— Пойдемте все!
— Пойдемте! Пойдемте!
Гости шумно поднимаются и выходят во двор. Впереди шагает Алексей Степанович. За ним, окруженная малышами, торопится бабушка. Еще издали она видит, как Алексей Степанович поднимает с кучи мусора Танину корзинку, и щеки ее делаются серыми.
— Только б чего не случилось! Только б жива была!..
Алексей Степанович надевает очки и внимательно оглядывает стройку.
— Так и есть, — говорит он про себя, — вот она…
И теперь уже все видят жалкую фигурку в длинном переднике: Таня сидит наверху, тесно прижавшись спиной к стене дома и подогнув колени. Голова ее опущена вниз, мокрые пряди волос рассыпаются по плечам.
— Не спугните ее, не спугните ее… — шепчет бабушка.
Но малыши не слышат.
— Татьяна Петровна! Татьяна Петровна! — хором кричат они.
Поставить книжку к себе на полку