Витя Малеев в школе и дома. Повесть Николая Носова
Поставить книжку к себе на полку
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Это, – говорит, – я его приучаю к сигналу, как Игорь Александрович учил. Давай немножко позанимаемся с Лобзиком, а потом начнем делать уроки. Все равно ведь Лобзика учить надо.
– Э, брат, – говорю я, – сам сказал, что с Лобзиком начнешь заниматься после того, как исправишься по русскому языку, и уже передумал.
– Кончено! – закричал Шишкин. – Пошел вон, Лобзик! Вот, даже смотреть на него не стану, пока не исправлюсь по русскому. Скажи, что я тряпка, если увидишь, что я занимаюсь с Лобзиком. Ну, с чего мы начнем?
– Начнем, – говорю, – с русского.
– А нельзя ли с географии или хотя бы с арифметики?
– Нет, нет, – говорю. – Я уж на собственном опыте знаю, кому с чего начинать. Что нам по русскому задано?
– Да вот, – говорит, – суффиксы «очк» и «ечк», и еще мне Ольга Николаевна задала повторить правило на безударные гласные и сделать упражнение.
– Вот с этого ты и начнешь, – сказал я.
– Ну ладно, давай начнем.
– Вот и начинай. Или, может быть, ты думаешь, что я с тобой буду это упражнение делать? Ты все будешь делать сам. Я только проверять тебя буду. Надо приучаться все самому делать.
– Что ж, хорошо, буду приучаться, – вздохнул Шишкин и взялся за книгу.
Он быстро повторил правило и принялся делать упражнение. Это упражнение было очень простое.
Нужно было списать примеры и вставить в словах пропущенные буквы. Вот Шишкин писал, писал, а я в это время учил географию и делал вид, что не обращаю на него внимания. Наконец он говорит:
– Готово!
Я посмотрел… Батюшки! У него там ошибок целая куча! Вместо «гора» он написал «гара», вместо «веселый» написал «виселый», вместо «тяжелый» – «тижелый».
– Ну-ну! – говорю. – Наработал же ты тут!
– Что, очень много ошибок сделал?
– Да не так чтоб уж очень много, а, если сказать по правде, порядочно.
– Ну вот! Я так и знал! Мне никогда удачи не будет! – расстроился Костя.
– Здесь не в удаче дело, – говорю я. – Надо знать, как писать. Ты ведь учил правило?
– Учил.
– Ну, скажи: что в правиле говорится?
– В правиле? Да я уж и не помню.
– Как же ты учил, если не помнишь?
Я заставил его снова прочитать правило, в котором говорится о том, что безударные гласные проверяются ударением, и сказал:
– Вот ты написал «тижелый». Почему ты так написал?
– Наверно, «тежелый» надо писать?
– А ты не гадай. Знаешь правило – пользуйся правилом. Измени слово так, чтоб на первом слоге было ударение.
Шишкин стал изменять слово «тяжелый» и нашел слово «тяжесть».
– А! – обрадовался он. – Значит, надо писать не «тижелый» и не «тежелый», а «тяжелый».
– Верно, – говорю я. – Вот теперь возьми и сделай упражнение снова, потому что ты делал его и совсем не пользовался правилом, а от этого никакой пользы не может быть. Всегда надо думать, какую букву писать.
– Ну ладно, в другой раз я буду думать, а сейчас пусть так останется.
– Э, братец, – говорю, – так не годится! Уж если ты обещал слушаться меня, слушайся.
Шишкин со вздохом принялся делать упражнение снова. На этот раз он очень спешил. Буквы у него лепились в тетрадке и вкривь и вкось, валились набок, подскакивали кверху и заезжали вниз. Видно было, что ему уже надоело заниматься. Тут к нам пришел Юра. Он увидел, что мы занимаемся, и сказал:
– А, занимаетесь! Вот это хорошо! Что вы тут делаете?
– Упражнение, – говорю. – Ему Ольга Николаевна задала.
Юра заглянул в тетрадь.
– Что же ты тут пишешь? Надо писать «зуб», а ты написал «зуп».
– А какое тут правило? – спрашивает Шишкин. – У меня правило на безударные гласные, а это разве безударная гласная?
– Тут, – говорю, – такое правило, что надо внимательно списывать. Смотри, что в книжке написано? «Зуб»!
– Тут тоже есть правило, – сказал Юра. – Надо изменить слово так, чтобы после согласной, которая слышится неясно, стояла гласная буква. Вот измени слово.
– Как же его изменить? «Зуб» так и будет «зуб».
– А ты подумай. Что у тебя во рту?
– У меня во рту зубы, и язык еще есть.
– Про язык тебя никто не спрашивает. Вот ты изменил слово: было «зуб», стало «зубы». Что слышится: «б» или «п»?
– Конечно, «б»!
– Значит, и писать надо «зуб». В это время пришел Ваня. Он увидел, что мы занимаемся, и тоже сказал:
– А, занимаетесь!
– Занимаемся, – говорим.
– Молодцы! За это вам весь класс скажет спасибо.
– Еще чего не хватало! – ответил Шишкин. – Каждый ученик обязан хорошо учиться, так что спасибо тут не за что говорить.
– Ну, это я так просто сказал. Весь класс хочет, чтоб все хорошо учились, а раз вы учитесь, значит, все будет хорошо.
Тут опять отворилась дверь, и вошел Вася Ерохин.
– А, занимаетесь! – говорит.
– Что это такое? – говорю я. – Каждый приходит и говорит: «А, занимаетесь», будто мы первый раз в жизни занимаемся, а до этого и не учились вовсе!
– Да я не про тебя говорю, я про Шишкина, – ответил Вася.
– А Шишкин что? Будто он совсем не учился? У него по всем предметам не такие уж плохие отметки, только по русскому…
– Ну, не сердись, я так просто сказал. Я думал, что он не занимается, а он занимается, вот я и сказал
– Мог бы хоть что-нибудь другое сказать. Будто других слов нет на свете!
– Откуда же я знал, что это вас так обидит? По-моему, ничего тут обидного нет.
Тут снова отворилась дверь, и на пороге появился Алик Сорокин.
– Сейчас тоже, наверно, скажет: «А, занимаетесь!» – прошептал Шишкин.
– А, занимаетесь! – улыбнулся Алик Сорокин. Мы все чуть «от смеха не лопнули.
– Чего вы смеетесь? Что я такого смешного сказал? – смутился Алик.
– Да ничего. Мы не над тобой смеемся, – ответил я. –А ты чего пришел?
– Так просто. Думал, может, моя помощь понадобится.
– Может быть, и шахматы с собой захватил? – спросил я.
– Ах я растяпа! Забыл шахматы захватить! Вот бы мы и сыграли тут!
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Поставить книжку к себе на полку