Былина: Добрыня и Алеша. Вариант 2
Поставить книжку к себе на полку
Седлал-то он коня и выговаривал:
— Ай же ты, мой ведь уж добрый конь!
Как нёс меня сюда да ты три года,
Неси́-ка нунь домой меня в три-то дня
Во сто́льный-то как город во Киев-град.
Садился сам скоро на добра коня,
Скорым-скоро, скоро скорешенько,
Поехал тут Добрыня из-за синя́ моря,
Пошел тут, поскакал его доброй конь,
Реки, те озёра перескакивал,
А темный он тот лес промеж ног пускал,
А синее-то море на окол бежал.
Пришел-то, прискакал его добрый конь во три-то дни
Во стольный-то во город во Киев-град.
С
оскочил тут Добрыня со добра коня,
Насыпал коню тут пшены белояровой,
А скоро сам он шел по новым сеням,
Заходил в свою в горенку во новую,
А крест он кладет по-писаному
Поклон-то уж вёл по-ученому,
На все тут на четыре сторонушки,
А ро́дной своей матушке в особину:
— Ай здравствуй-ка, моя ты родна матушка!
Матушка она тут прослези́лася,
А матушка, она тут порасплакалась:
— Ах же ты, удалый добрый молодец!
А что ты над старушкой надсмехаешься?
Как говорит Добрыня таково слово:
— Видно, матушка, ты меня не узнала есть.
Она опять на то ему ответ держит:
— Ах же ты, удалый добрый молодец!
Как у моего милого у дитятка,
Как у того Добрынюшки Никитича,
На нем были платьица все цветные,
А нунь-ка на тебе все платьица лосиные,
А лосиные платья всё звериные,
— Да ай же ты, моя родна матушка!
Как видно ты меня не узнала есть.
Говорит старушка таково слово:
— Ах же ты, удалый добрый молодец!
Подойди к старушке поблизёшенько,
А у моего милого у дитятка
Была-то ведь зна́дебка родимая,
А был-то на головке ру́бчек-то ведь.
Как он скоро Добрынюшка подхаживал
А ко той́ старушке да ко древней-то,
Как тут эта́ старушка да пощупала,
Ажно было тут да до правды-то,
А есть там, была зна́дебка родимая.
Как тут она старушка взрадова́лася,
Сама она с сынком тут поздоровалась.
Как говорит Добрыня таково слово:
— Да ай же ты, моя родна матушка!
А где-то есть моя молода́ жена,
Та Настасья Микулична?
Как говорит старушка таковы слова:
— Да ай же ты, дитя мое милое!
Твоя-то нынче есть молода жена,
Молода жена да замуж пошла
За того Алешу за Поповича.
Как говорит Добрыня таково слово:
— Да ах же ты, моя ль родна матушка!
Поди-ка во погреба глубокие,
Неси ты мне гусёлышки яровчаты.
Я пойду к Алеше на почестный пир,
На тую на свадебку великую.
Как тут-то ведь старушка скоры́м-скоро
Бежала как во погреба глубокие,
Взимала там гусёлышки яровчаты,
Идет она, старушка, подпирается,
Подавает она Добрынюшке гусёлышки.
Взимает тут Добрынюшка Никитинец
А те-эти гуселки яровчаты,
Сам скоро Добрынюшка справляется,
А скоро молоде́ц наряжается
Скорой малой смелой скоморошиной.
Приходил Добрыня на почестный пир
А на то столованье на великое.
Становился тут Добрыня ко порогу-то,
Повел он по гусёлышкам яровчатым,
Заиграл Добрыня по-уныльному,
По-уныльному, по-умильному.
Как все-то ведь уж князи и боя́ре-то
А те-эти́ руссийские богатыри,
Как все они тут призаслушались.
За́тем за́играл Добрыня по-весёлому,
Стало красно солнышко при ве́чере,
А стал-то тут почестный пир при ве́селе.
Как все они тут да наедалися,
А все они затем тут да напивалися,
Стали тут они да пьянёшеньки,
Играт-то всё Добрыня по-весёлому.
Как все они затем тут расскакалися,
Как все они затем ведь расплясалися,
А скачут-пляшут все промежу́ собой,
А ничего они тут не ведают.
Как говорит тут князь стольно-киевский:
— Да ай же ты уда́лый добрый мо́лодец!
Не знаем мы тебе да ни имени,
Не знаем мы тебе ни изотчины,
Царь ли ты есть ли, царевич здесь?
Аль король ты да ведь королевич есть?
Али с тиха Дона ты донской казак?
Аль грозный есть посол ляховитский?
— Не царь-то я ведь, не царевич был.
А не король-то я, не королевич был,
Не есть с тиха Дона не донской казак,
Не грозный я посол ляховитский,
Как есть-то я из-за славна из-за синя моря
А скора мала смела скоморошина.
Как князь-то тут ему воспрого́ворит:
— Ах скора мала смела скоморошина!
А чем-то нам тебя буде жаловать
А за эту игру за умильнюю?
Города ль тебе надо с пригородками?
Али села да надо с приселками?
Аль много надо бессчетной золотой казны?
Как он-то ведь на то им ответ держит:
— Да ах же ты да князь стольно-киевский!
Не надо мне городов с пригородками,
Не надо мне сел-то с приселками,
Не надо мне бессчетной золотой казны,
А у меня своей есть до́люби.
А только вы мне позвольте-ка,
Налейте мне-ка чару зелена вина.
Как тут-то ему князь воспроговорит:
— Скора мала смела скоморошина!
Что угодно надо, то мы сделаем.
Как налили тут чару зелена вина,
Подносят тут Добрынюшке Никитичу.
Как этот-то Добрынюшка Никитич-то,
Опустил-то он туда свой злачен перстень,
Коим перстнём они обручалися
Со той с Настасьей с Микуличной.
Подносит эту чашу княженецкую
А той да Настасье Микуличной,
Подносит, сам Добрынюшка спроговорит:
— Ай ты, Настасья Микулична!
А пей-ка ты чару зелена вина
От малой смелой скоморошины.
А пей-ка ты до дна — так увидить добра,
А не пьешь до дна — так не видать добра.
Она тут, Настасья Микулична,
Маленько же она тут догадалася.
А не сколько пи́ла, остатки наземь лила.
Как взглянет в эту чару княженецкую,
Ажно там лежит да злачен перстень.
Как смотрит-то она на перстень тут,
А на перстне подпись подписана:
Этим перстнем они обручалися
Со тем со Добрынюшком с Никитичом.
Поставить книжку к себе на полку