Стойкий оловянный солдатик. Сказка Ганса Христиана Андерсена
Поставить книжку к себе на полку
Страницы: 1 2
Лодочка поплыла, а мальчики бежали рядом, подпрыгивая и хлопая в ладоши.
Вода в канаве так и бурлила. Еще бы ей не бурлить после такого ливня! Лодочка то ныряла, то взлетала на гребень волны, то ее кружило на месте, то несло вперед.
Оловянный солдатик в лодочке весь дрожал — от каски до сапога, — но держался стойко, как полагается настоящему солдату: ружье на плече, голова кверху, грудь колесом.
И вот лодочку занесло под широкий мост. Стало так темно, словно солдатик опять попал в свою коробку.
“Где же это я? — думал оловянный солдатик. — Ах, если бы со мной была моя красавица танцовщица! Тогда мне все было бы нипочем…”
В эту минуту из-под моста выскочила большая водяная крыса.
— Ты кто такой? — закричала она. — А паспорт у тебя есть? Предъяви паспорт!
Но оловянный солдатик молчал и только крепко сжимал ружье. Лодку его несло все дальше и дальше, а крыса плыла за ним вдогонку. Она свирепо щелкала зубами и кричала плывущим навстречу щепкам и соломинкам:
— Держите его! Держите! У него нет паспорта!
И она изо всех сил загребала лапами, чтобы догнать солдатика. Но лодку несло так быстро, что даже крыса не могла угнаться за ней. Наконец оловянный солдатик увидел впереди свет. Мост кончился.
“Я спасен!” — подумал солдатик.
Но тут послышался такой гул и грохот, что любой храбрец не выдержал бы и задрожал от страха. Подумать только: за мостом вода с шумом падала вниз — прямо в широкий бурный канал!
Оловянному солдатику, который плыл в маленьком бумажном кораблике, грозила такая же опасность, как нам, если бы нас в настоящей лодке несло к настоящему большому водопаду.
Но остановиться было уже невозможно. Лодку с оловянным солдатиком вынесло в большой канал. Волны подбрасывали и швыряли ее то вверх, то вниз, но солдатик по-прежнему держался молодцом и даже глазом не моргнул.
И вдруг лодочка завертелась на месте, зачерпнула воду правым бортом, потом левым, потом опять правым и скоро наполнилась водой до самых краев.
Вот солдатик уже по пояс в воде, вот уже по горло… И наконец вода накрыла его с головой.
Погружаясь на дно, он с грустью подумал о своей красавице. Не видать ему больше милой плясуньи!
Но тут он вспомнил старую солдатскую песню:
- Шагай вперед, всегда вперед!
- Тебя за гробом слава ждет!..
— и приготовился с честью встретить смерть в страшной пучине. Однако случилось, совсем другое.
Откуда ни возьмись, из воды вынырнула большая рыба и мигом проглотила солдатика вместе с его ружьем.
Ах, как темно и тесно было в желудке у рыбы, темнее, чем под мостом, теснее, чем в коробке! Но оловянный солдатик и тут держался стойко. Он вытянулся во весь рост и еще крепче сжал свое ружье. Так он пролежал довольно долго.
Вдруг рыба заметалась из стороны в сторону, стала нырять, извиваться, прыгать и, наконец, замерла.
Солдатик не мог понять, что случилось. Он приготовился мужественно встретить новые испытания, но вокруг по-прежнему было темно и тихо.
И вдруг словно молния блеснула в темноте.
Потом стало совсем светло, и кто-то закричал:
— Вот так штука! Оловянный солдатик!
А дело было вот в чем: рыбу поймали, свезли на рынок, а потом она попала на кухню. Кухарка распорола ей брюхо большим блестящим ножом и увидела оловянного солдатика. Она взяла его двумя пальцами и понесла в комнату.
Весь дом сбежался посмотреть на замечательного путешественника.
Солдатика поставили на стол, и вдруг — каких только чудес не бывает на свете! — он увидел ту же комнату, того же мальчика, то же самое окно, из которого вылетел на улицу… Вокруг были те же игрушки, а среди них возвышался картонный дворец, и на пороге стояла красавица танцовщица. Она стояла по-прежнему на одной ножке, высоко подняв другую. Вот это называется стойкость!
Оловянный солдатик так растрогался, что из глаз у него чуть не покатились оловянные слезы, но он вовремя вспомнил, что солдату плакать не полагается. Не мигая, смотрел он на танцовщицу, танцовщица смотрела на него, и оба молчали.
Вдруг один из мальчиков — самый маленький — схватил оловянного солдатика и ни с того ни с сего швырнул его прямо в печку. Наверно, его подучил злой тролль из табакерки.
В печке ярко пылали дрова, и оловянному солдатику стало ужасно жарко. Он чувствовал, что весь горит — то ли от огня, то ли от любви, — он и сам не знал. Краска сбежала с его лица, он весь полинял — может быть, от огорчения, а может быть, оттого, что побывал в воде и в желудке у рыбы.
Но и в огне он держался прямо, крепко сжимал свое ружье и не сводил глаз с прекрасной плясуньи. А плясунья смотрела на него. И солдатик почувствовал, что тает…
В эту минуту дверь в комнату распахнулась настежь, сквозной ветер подхватил прекрасную танцовщицу, и она, как бабочка, порхнула в печку прямо к оловянному солдатику. Пламя охватило ее, она вспыхнула — и конец. Тут уж и оловянный солдатик совсем расплавился.
На другой день служанка стала выгребать из печки золу и нашла маленький комочек олова, похожий на сердечко, да обгорелую, черную, как уголь, брошку.
Это было все, что осталось от стойкого оловянного солдатика и прекрасной плясуньи.
КОНЕЦ
Страницы: 1 2
Поставить книжку к себе на полку