Винни Пух и Все-Все-Все. Милн А.А.

— Всего хорошего, — сказал Иа. — Смотри, чтобы тебя не унесло ветром, маленький Пятачок. Тебя будет очень не хватать. Многие будут с живым интересом спрашивать: «Куда это унесло маленького Пятачка?» Ну, всего хорошего. Благодарю вас за то, что случайно проходили мимо.

— До свиданья, — сказали Пух и Пятачок в последний раз и двинулись к дому Совы.

Теперь ветер дул им навстречу, и уши Пятачка трепались, как флажки, изо всех сил стараясь улететь от хозяина, с великим трудом продвигавшегося вперед. Ему казалось, прошли целые часы, пока он наконец загнал свои ушки под тихие своды Леса, где они снова выпрямились и прислушались — не без волнения — к вою бури в вершинах деревьев.

— Предположим, Пух, что дерево вдруг упадет, когда мы будем как раз под ним? — спросил Пятачок.

— Давай лучше предположим, что не упадет, — ответил Пух после некоторого размышления.

Это предложение утешило Пятачка, и спустя немного времени друзья весело, наперебой, стучали и звонили у двери Совы.

— Здравствуй, Сова, — сказал Пух, — я надеюсь, мы не опоздали к… Я хочу сказать — как ты поживаешь, Сова? Мы с Пятачком решили тебя навестить, потому что ведь сегодня Четверг.

— Садись, Пух, садись, садись, Пятачок, — сказала Сова радушно. — Устраивайтесь поудобнее.

Они поблагодарили ее и устроились как можно удобнее.

— Понимаешь, Сова, мы очень спешили, чтобы поспеть вовремя к… ну, чтобы успеть повидать тебя до того, как мы уйдем.

Сова с достоинством кивнула головой.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — сказала она, — но не права ли я, предполагая, что на дворе весьма бурный день?

— Весьма, — сказал Пятачок, который грел свои ушки у огня, мечтая лишь о том, чтобы целым и невредимым вернуться домой.

— Я так и думала, — сказала Сова. — И вот как раз в такой же бурный день, как ныне, мой дядя Роберт, чей портрет ты видишь на стене по правую руку, Пятачок, — мой дядя Роберт, возвращаясь в поздний час с… Что это?

Раздался страшный треск.

— Берегись! — закричал Пух. — Осторожно, часы! Пятачок, с дороги! Пятачок, я на тебя падаю!

— Спасите! — закричал Пятачок. Пухова сторона комнаты медленно поднималась вверх, его кресло съезжало вниз в направлении кресла Пятачка; стенные часы плавно скользнули по печке, собирая по дороге цветочные вазы, и, наконец, все и вся дружно рухнуло на то, что только что было полом, а сейчас старалось выяснить, как оно справится с ролью стены.

Дядя Роберт, который, по-видимому, решил превратиться в коврик и захватил с собой заодно знакомую стену, налетел на кресло Пятачка в тот самый момент, когда Пятачок хотел оттуда вылезти.

Словом, некоторое время было действительно нелегко определить, где север… Потом вновь послышался страшный треск… вся комната лихорадочно затряслась… и наступила тишина.

В углу зашевелилась скатерть. Она свернулась в клубок и перекатилась через всю комнату. Потом она подскочила раза два-три и выставила наружу два уха; вновь прокатилась по комнате и развернулась.

— Пух, — сказал нервно Пятачок.

— Что? — сказало одно из кресел.

— Где мы?

— Я не совсем понимаю, — отвечало кресло.

— Мы… мы в доме Совы?

— Наверно, да, потому что мы ведь только что собирались выпить чаю и так его и не выпили.

— Ох! — сказал Пятачок. — Слушай, у Совы всегда почтовый ящик был на потолке?

— А разве он там?

— Да, погляди.

— Не могу, — сказал Пух, — я лежу носом вниз, и на мне что-то такое лежит, а в таком положении, Пятачок, очень трудно рассматривать потолки.

— Ну, в общем, он там.

— Может быть, он переехал туда? — предположил Пух. — Просто для разнообразия.

Под столом в противоположном углу комнаты поднялась какая-то возня, и Сова опять появилась среди гостей.

— Пятачок! — сказала Сова с очень рассерженным видом. — Где Пух?

— Я и сам не совсем понимаю, — сказал Пух.

Сова повернулась на звук его голоса и строго посмотрела на ту часть Пуха, которая еще была на виду.

— Пух, — с упреком сказала Сова, — это ты наделал?

— Нет, — кротко сказал Пух, — не думаю, чтобы я.

— А тогда кто же?

— Я думаю, это ветер, — сказал Пятачок. — Я думаю, твой дом повалило ветром.

— Ах, вот как! А я думала, это Пух устроил.

— Нет! — сказал Пух.

— Если это ветер, — сказала Сова, думая вслух, — то тогда Пух не виноват. Ответственность не может быть на него возложена.

С этими милостивыми словами она взлетела, чтобы полюбоваться своим новым потолком.

— Пятачок, Пятачок! — позвал Пух громким шепотом.

Пятачок склонился над ним.

— Что, Пух?

— Что, она сказала, на меня воз-ло-жено?

— Она сказала, что она тебя не ругает.

— А-а, а я думал, она говорила про… то, что на мне… А, понятно!

— Сова, — сказал Пятачок, — сойди вниз и помоги выбраться Пуху!

Сова, которая залюбовалась своим почтовым ящиком (а он был проволочный, и в двери была щель с надписью «Для писем и газет», только этой надписи сейчас не было видно, потому что она была снаружи) слетела вниз.

Вдвоем с Пятачком они долго толкали и дергали кресло, и наконец Пух вылез из-под него и смог оглядеться.

— Да! — сказала Сова. — Прелестное положение вещей!

— Что мы будем делать, Пух? Ты можешь о чем-нибудь подумать? — спросил Пятачок.

— Да, я как раз думал кое о чем, — сказал Пух. — Я думал об одной маленькой вещице. — И он запел вернее, запыхтел

— Вот и все! — сказал Пух.

Сова неодобрительно кашлянула и сказала, что если Пух уверен, что это действительно все, то они могут посвятить свои умственные способности Проблеме Поисков Выхода.

— Ибо, — сказала Сова, — мы не можем выйти посредством того, что обычно было наружной дверью На нее что-то упало.

— А как же еще можно тогда выйти? — тревожно спросил Пятачок.